Камень преткновения

Кристиан Эббот и Джеймс Оделл считались не только влиятельными лидерами молодых вампирских кланов, но и лучшими друзьями. Их семьи обрели власть сразу после Войны, и в первые годы становления Дома Крови амбициозные молодые вампиры поддержали Принца, начав восхождение по ступеням иерархии Дворца. Сейчас обоим уже перевалило за шестьсот лет, что для вампира возраст вполне уважаемый, однако, вопреки злым домыслам, Эббот и Оделл не охладели в своей дружбе, едва добившись влиятельного положения. Новые возможности не только не отдалил друзей друг от друга, а еще больше сплотили их: в последние десять лет вампиры открыли совместный бизнес, который так и назвали - «Эббот и Оделл». Дела у совместной компании шли неплохо, цены на акции ползли вверх, и фирма под затейливым логотипом «Э&О» завоевывала все новые позиции на рынке.
Эта история могла бы стать наглядной иллюстрацией к слову «дружба» в любом школьном словаре, если бы не один малоприглядный факт, с некоторых пор искажавший репутацию бизнесменов: связь со скандально известным Александром Бреоном.
Доподлинно неизвестно, что пообещал Бреон двум влиятельным вампирам в обмен на их поддержку, и существовал ли вообще сам факт обмена. Поговаривают, что Эббот и Оделл присоединились к делу Бреона по доброй воле: то ли они, как и многие до них, попали под очарование влиятельного облика Александра, то ли шестисотлетние бизнесмены так соскучились по юношеским проделкам, что без раздумий согласились на предложение «слегка поиграть».
В любом случае, для наиболее проницательных умов – к числу которых относились Лиора Де Невилль, Апостол Грегор и, в чем первые двое были уверенны, капитан Зоран – не было секретом, что Эббот и Оделл являлись непосредственными участниками последних убийств и были членами так называемого «кровавого квартета».
Лиора не сомневалась, что именно этот факт поставил под удар совместное дело Эббота и Оделла, чья компания неожиданно оказалась на грани развала.
Скандал произошел из-за маленькой и малоуспешной компании, за контрольным пакетом акций которой «Э&О» охотилась уже больше года. Фирмочка оказалась твердым орешком – даже опускаясь на дно, не желала сдавать позиций и не расставалась со злополучными бумагами. Эббот и Оделл терпеливо ждали, словно голодные гиены рядом с умирающими буйволом – знали, что лакомый кусок им все равно достанется, рано или поздно. Другой вопрос, что «рано» было все же предпочтительнее – с каждым днем промедления контракт терял свою актуальность. Вопрос решился неожиданно: руководитель злополучной кампании трагически погиб, а лидеры «Э&О», едва отзвучала летаргическая месса по безвременно усопшему конкуренту, выкупили вожделенный кусок в свою собственность.
Дело всплыло годом позже, и на этот раз все обстояло гораздо серьезнее, чем раньше. Обвинители задавались вопросом: не стало ли убийство ценой очередного триумфа Эббота и Оделла?
Полиция получила в свои руки новые улики, вскрылись новые подробности, а эксгумированный спустя год труп жертвы неожиданно предстал перед следователями совсем в ином свете: теперь они видели перед собой тело жертвы убийства. Команда судмедэкспертов запоздало пыталась узнать от непосредственного свидетеля событий как можно больше подробностей. По иронии, мертвец был «разговорчивее» своих убийц.
Эббот и Оделл отнекивались, прикрываясь адвокатами, в то время как прокурор обрушивал на них все больше и больше доказательств их вины.
- Вы, конечно, догадались, что это очередная работа Мстителя? – Грегор пребывал в чудесном расположении духа: даже не видя его лица, Лиора научилась распознавать это по его голосу и жестам.
- Я ослышалась, или вы произнесли его имя с уважением?
Апостол поудобнее устроился в кресле напротив нее. Их разговор происходил на нейтральной территории – в одном из кабинетов Совета, куда оба собеседника явились на закрытые переговоры. Помимо дела «Э&О», вопросов для обсуждения было достаточно, и Лиора в тайне надеялась, что они не станут возвращаться к щекотливой теме (уж слишком утомительными были эти долгие споры с апостолом). Но Грегор упрямо вернул ее к желаемой теме - как видно, сегодня ему было что рассказать.
- С уважением?.. – переспросил апостол, - Почему бы и нет, ведь он делает за нас всю грязную работу. Да и заметьте – второе дело он обделал гораздо тоньше, чем первое.
- Я не привыкла радоваться успехам преступника, - пробормотала Лиора, - Если он становится умнее и опытнее, это должно нас только насторожить: очевидно, ему есть у кого учиться. Или же, ему кто-то помогает.
- Я знал, что это подозрение у вас возникнет.
- Это естественно, - Лиора пожала плечами, - Первый раз он сработал грубо – подставил жертву, подбросив ей труп. Много ума для этого не надо, достаточно пару раз посмотреть детективные фильмы. Второй раз он действовал гораздо тоньше: смоделировал ситуацию, поставившую под подозрение его жертв. Он использовал события годичной давности, оперировал фактами, которые мог знать только человек, посвященный в давний судебный процесс. Из этого можно сделать вывод, что либо наш мститель является непосредственным его участником, или же кто-то помог ему достать материалы по этому делу.
- В яблочко, - усмехнулся апостол, - Надеюсь, что эта информация поможет вам в поисках.
Женщина тяжело вздохнула:
- Я слишком устала от этого дела. Устала подозревать всех вокруг.
- Не разочаровывайте меня, Лиора, - с неожиданным гневом возразил Грегор, - Я не этого ожидаю от вас.
- О чем вы?
- Вы обещали, что сделаете все, чтобы расквитаться с Александром Бреоном. И позже вы обещали найти человека, которого мы называем мстителем, - он сделал предупреждающий жест, - Не спрашивайте, как я это узнал. Я знаю вас, этого достаточно. И мне нужно, чтобы в решающий момент вы сделали свой ход.
- Мы не договаривались о том, что вы будете включать меня в свои планы, - огрызнулась Лиора, вставая со своего места.
- Вы сделаете свой ход, - с холодной уверенностью проговорил Грегор, - Должны сделать.
- Почему я должна? – в ее голосе проскользнуло обвинение, словно она была ребенком, корящим слишком строгого родителя за его суровость, - Я оглядываюсь по сторонам, и вижу только возможных преступников. Я не имею не единого факта, который мог бы доказать, что моя интуиция не лжет. Я не имею права доверять интуиции! Так скажите мне, почему я должна видеть врагов среди тех, кого привыкла считать друзьями? Почему я должна искать этого проклятого мстителя, если он, по сути, помогает нам? Может, мне просто забыть и поблагодарить его, как это сделали вы?.. Почему бы мне не сделать так же, Грегор?..
- Потому что вы – особенная, Лиора, - апостол поднялся со своего места и с неожиданной мягкостью и теплотой взял руки женщины в свои, - Помните, о чем мы говорили тогда, в саду?.. Ваш маленький алмаз - тот, что заставляет вас искать справедливости, согласно особому кодексу, который никогда не будет записан на бумаге или высечен на каменных скрижалях. Ваша вера – это то, чего лишены большинство из живущих, это особый дар, тем более ценный, что рожден он в самые темные времена.
- Чего вы хотите, Грегор? – умоляюще проговорила Лиора, - Вы же знаете, я не умею разгадывать загадки.
- От вашего выбора будет зависеть слишком многое. Именно поэтому я не могу позволить вам в решающий момент опустить руки, - Грегор на секунду замолчал, словно собираясь с мыслями, - Кем бы ни был мститель, его вера столь же крепка, как и ваша. Но она другая, попробуйте это понять. И в данной ситуации только вы сможете принять правильное решение, Лиора. Потому что только вы видите его сердце со всей ясностью. Доверьтесь интуиции, и вы обязательно его узнаете.
- Это нерационально…
Его мягкий жест заставил его замолчать:
- Просто доверьтесь. Он такой же, как вы.
- Мне не нравится этот разговор, Грегор. Кем вы пытаетесь меня выставить? Положительной героиней, борцом со злом?.. Вы ведь знаете, я не сильна во всем этом. Если мститель виновен, и вы узнаете его имя – давайте просто отдадим его суду. Если же вы скажете, что он нам полезен… что ж, я смирюсь с его существованием, пока он не станет вредить непосредственно моему Дому.
Она почувствовала его улыбку:
- Для вас это не решится так просто, Лиора.
Апостол учтиво поклонился ей.
- Я должен идти. И надеюсь, что вы обдумаете мои слова. Времени у нас осталось не так много.
- Проклятие, да перестаньте же говорить загадками! – гневно произнесла женщина, - Что происходит, Грегор, почему у нас нет времени?..
Уже собираясь уходить, апостол на минуту остановился:
- Силиас Рейне погиб. Убит в тюрьме.
- Мститель?..
- Нет. Скорее уж, его убрали свои. Но… это ничуть не противоречило планам мстителя. Теперь разразится буря, Лиора. И не думаю, что кто-то из нас сможет остаться в стороне.

Заседание назначили на полдень. В это время огромное, заполненное светом помещение судебной залы Храма походило на сияющую капеллу. Капелла Справедливости – так высокопарно именовали это место строители Храма.
Лиора не любила это название, как и не любила саму залу – слишком уж часто правосудие здесь сдавалось под натиском формализма и бюрократии. Именно поэтому магистр Ордена Паладинов старалась по возможности избегать заседаний: здесь она чувствовала себя не в своей тарелке. Каждое слово в этом месте искажалось, словно отражаясь в кривых зеркалах, слова становились с ног на голову, как лихие акробаты, а участники заседания соревновались в умении жонглировать понятиями – Лиора не умела играть в такие игры.
Ей объяснили, что нужно делать, чтобы произвести впечатление на судей: «Оденьте торжественный наряд: вы женщина, постарайтесь произвести впечатление. Говорите правдиво, и вместе с тем доходчиво. Обращайтесь к ним, расположите их к себе». О, что за бессмысленная, бесполезная деятельность! К чему ей нравится этим людям, если на ее стороне истина?.. Лиора одела строгую, белую форму, единственным украшением которой было золотое солнце Ордена, приколотое на груди. Эта простая повседневная форма шла ей больше, чем парадный наряд, к тому же Лиора не находила в сложившейся ситуации повода для торжества. Не нужно ей производить впечатление, она лишь расскажет всю правду, которую знает.
Заняв место свидетеля, она по-военному выпрямилась, глядя перед собой. Она только изложит факты: факты, и ничего лишнего.
Сотни глаз смотрели на нее, в том числе – внимательные, спокойные глаза Архимагистра. Он тоже присутствовал здесь, на заседании, по праву верховного судьи: вряд ли он будет говорить во время процесса, отдавая бразды правления судье, но все же само присутствие лидера Света придавало этому разбирательству особую весомость. В зале находился и Грегор с небольшой свитой из трех послушников – бессменный представитель кровавых на любых процессах государственной важности. Лиора знала: непроницаемые глаза апостола следят за ней со всем вниманием и, быть может, в них промелькнет хотя бы тень недавнего сочувствия.
И все же их взгляды волновали ее гораздо меньше, чем холодные, льдисто-голубые глаза человека, что сидел сейчас в кресле обвиняемого. Он один смотрел на нее равнодушно, уже зная, что за слова прозвучат из ее уст. Ему было все равно: Зоран уже знал, чем это закончится.
- Расскажите о том, как вы узнали о тех проступках, что совершал ваш подчиненный без вашего на то ведома?
Лиора отвечала, не глядя на прокурора:
- Я получила информацию от осведомленного человека из моего Ордена.
- Он рассказал вам ее по собственной инициативе?
- Нет, - Лиора поджала губы, - Мне пришлось надавить на него.
Зоран едва заметно усмехнулся.
- Каким образом?
- Когда я поняла, что мститель… человек, расправляющийся с высокопоставленными лицами из Дома Крови, находится в поле моего зрения, я решила, что мне нужны обоснованные факты для его обвинения. Я вычислила человека, близко общавшегося с Зораном, и вызвала его на разговор. В ходе разговора он изложил мне все, что знал.
- Так каким образом вы заставили его говорить?
- Он… - Лиора на секунду замялась, но уже через мгновение заставила себя вновь говорить четко, - Он и сам понимал, что Зоран совершает поступки, не достойные члена Ордена. Этот человек считал, что Зоран действует в интересах Дома Света… в интересах Города в целом, но не одобрял его методов. Мне удалось найти слова, которые заставили его рассказать мне всю правду, хотя он и понимал, что я использую его показания против его друга.
- Что это за слова?
Лиора гордо вскинула голову и посмотрела прямо в глаза прокурора:
- Честь. Справедливость. Вера. Кодекс. Есть несколько слов, которые священны для паладина.
Губы прокурора дрогнули в скептической ухмылке: этим словам он не верил. Ни на йоту. Будь он не на ее стороне, он давно бы использовал их против нее, как необоснованные домыслы свидетеля. Но этот человек действовал в интересах следствия, его работа – окончательно унизить Зоранаа и, если получится, выбить ему пожизненное заключение.
- Вы назовете имя этого человека?
- Нет. Только перед лицом верховного судьи, Архимагистра. Этот человек ни в чем не замешан, и я не хочу, чтобы его карьера пострадала из-за содействия процессу.
«Но ведь в твоих глазах он уже осужден! – Лиора до боли сжала пальцы, но ее лицо ничем не выдало волнения, - Да, ты ненавидишь этого человека больше, чем Зорана. Он – настоящий предатель: он выдал своего друга, человека, который верил ему. Такого же паладина, как и он. И хотя он поступил правильно, для тебя он хуже, чем Зоран…»
Ее глаза метнулись в зал и она на секунду встретилась со взглядом Грегора. Странно, но на какую-то секунду ей показалось, что в коротком жесте обращенном к ней, скользнуло участие. Только легкий кивок головы, и все же… неужели во всем зале лишь один человек понимает ее? Человек, который даже не принадлежит к ее Дому.
- Как вы поступили потом? – глаза прокурора внимательно изучали ее, видимо, находя забавным это странное противоречие между ее словами и действиями. Вот сейчас эта женщина, так пафосно рассуждавшая о вере и чести, признается в том, как выбила необходимые для обвинения ее собственного подчиненного факты, а после отдала его под суд. Забавно, как подчас поступки людей могут расходиться с их словами.
Лиора заставила себя поднять голову: она почти физически чувствовала, как равнодушный и безжалостный взгляд Зорана буравит ее. Он изучал ее, словно редкое насекомое, которое в агонии вертелось на острие его булавки.
- Я предъявила полученную информацию следователям. Он признал их достаточными для предъявления обвинения.
- Таким образом, капитан Альберт Зоран был взят под стражу, - подытожил прокурор, - Вы признаете, что получили информацию и о тех, кто помогал ему?
- Да, их было трое.
- Думаю, мы услышали все, что хотели. Благодарю вас, леди Де Невилль.
Лиора встала и коротко, по-военному, поклонившись, заняла свое место в зале. Каждый шаг отдавался у нее в ушах, словно гром колокола. И шепот – он слышался ей, назойливый и мерзкий шепоток у нее за спиной.
«О, Свет, неужели теперь так будет всегда?..»
Зоран молча проводил ее взглядом и вновь отвел глаза. Неожиданная мысль вдруг мелькнула в ее голове: он тоже это слышит.
- Мы прослушали показания всех свидетелей, и теперь я хотел бы вызвать обвиняемого, - прокурор сделал знак приставам, чтобы Зорана подняли и провели к трибуне. Но быстрый взгляд ледяных глаз, брошенный на стражей, заставил их остановиться прежде, чем они прикоснулись к капитану. Альберт встал сам и прошел к трибуне.
- Вы готовы отвечать на вопросы, капитан.
- Да.
- Вы клянетесь отвечать только правду и ничего кроме правды?
- Клянусь.
Ледяные глаза не торопясь путешествовали по залу, от одного к другому. Он изучал их.
- Расскажите обо всем, начиная с момента, когда вы решились осуществить свой план в отношении Силиаса Рейне.
Капитан с достоинством выпрямился, как недавно делала и она. Только у него этот жест не был признаком волнения: Зоран лишь неспеша расправил спину, давая свободу легким. Он будет говорить, и его слова должны быть слышны всем.
- В свое оправдание могу сказать лишь одно: я перепробовал все законные методы, чтобы упечь негодяев в клетку. Мой командир, Лиора Де Невилль, - Зоран учтиво кивнул в сторону женщины, - может подтвердить, что я работал со всем усердием, на которое был способен. И я до последнего откладывал исполнение моего плана, прежде чем не исключил все возможные легальные способы… Лишь убедившись, что с помощью существующих законов невозможно избавиться от возникшей проблемы, я стал действовать решительно.
Его руки, закованные в наручники, легли на трибуну, в умиротворенном жесте: он был похож на рассказчика, обращающегося к затаившей дыхание аудитории.
- Разобраться с Силиасом Рейне было не сложно. Он сам подсказал мне способ, чтобы уничтожить его.
- Вы сами убили мальчика, которого позже подложили в качестве… компрометирующих улик?
- Нет, тогда я еще оглядывался на закон, - Зоран равнодушно пожал плечами, - Поэтому мальчишку мы взяли в одном из моргов на нейтральной территории. Он уже был мертв, и о нем никто не хватился. Это было довольно просто, как я уже говорил.
- Расскажите о том, как вы разработали план против Эббота и Оделла.
- Мне помогли, - спокойно произнес Зоран.
- Кто помог? – быстро переспросил обвинитель: его острый нюх уже нащупал новую жертву.
Но в ответ на хищное выражение на лице прокурора, капитан лишь усмехнулся:
- Этого я вам не скажу.
- Вы отказываетесь назвать имя этого человека?
Глаза Зорана устремились в зал, ища среди собравшихся одну-единственную жертву. Лиора с волнением проследила за его взглядом.
Альберт Зоран смотрел на Грегора: прямо, едва заметно улыбаясь. Апостол тоже смотрел на него, но угадать выражение на его лице было невозможно, из-за плотной, черной маски.
- Я не знаю этого человека, - наконец, произнес Зоран.
- В таком случае, может быть, вы назовете имена других соучастников, что помогали вам?
- Это не трудно. Лейтенант Соул, капитан Лесиан и капитан Орнелл. Эти три человека помогали мне, но… - Зоран опередил победную улыбку прокурора, - Не по своей воле.
- Что?.. – вместе с прокурором зашептался весь зал, и сама Лиора невольно подалась вперед, опасаясь пропустить хотя бы слово.
- Я знал, что для успешного осуществления плана мне нужны помощники, - продолжал Зоран, - Поэтому вынудил Соула и Лесиана помогать мне. Я пригрозил им, что добьюсь их исключения из Ордена.
- Каким образом, если не секрет?
На этот раз губы Альберта сложились в настоящую усмешку:
- Вы думаете, что человек, успешно подставивший троих высокопоставленных лиц Крови, не сможет подобрать несколько нелицеприятных фактов о своих коллегах?
- Значит, вы угрожали им?
- Можно сказать и так. Они действовали не по собственной воле.
Лиора, не веря своим ушам, смотрела на Зорана: он лгал. Лгал, но это выдало не его лицо – оно оставалось все таким же равнодушным. Лиора прекрасно знала Соула и Лесиана: они были самыми ярыми сторонниками Зорана, они бы поддержали его по собственной воле. Они были его друзьями, и сейчас Альберт снимал с них обвинения.
- Что же касается Орнелла, - продолжил Зоран, - Он присоединился ко мне по собственной инициативе. Его племянница погибла от рук убийц.
Шепот в зале возрос до возмущенного ропота, и судье пришлось призвать присутствующих к молчанию. Лицо прокурора исказилось гневом: подсудимый собственноручно разрушал стройную версию преступления. Если так пойдет и дальше, за решетку отправится лишь один человек, вместо четырех.
- Помните, вы принесли присягу, капитан Зоран.
Холодные глаза уставились на прокурора:
- Я никогда не забываю о своих клятвах.
- Так ли это?.. – прокурор едва скрывал гнев, - Вы действовали против устава, который приняли, когда вступали в Орден. Вы нарушили правила Ордена! И после этого вы говорите, что не забывали о своих клятвах?
- Я никогда не забывал, - спокойно повторил Зоран, - И я был тверд в своих убеждениях.
- Внутренний кодекс, не так ли? – губы обвинителя скривились в презрительной усмешке, - Кодекс преступника! Предателя!
- Да, в отличие от многих, кодекс у меня есть.
Зал вновь зароптал, и вновь судье пришлось призвать всех к тишине.
- Мы слышали достаточно! Прежде чем судьи вынесут решение, не хотели бы вы обратиться к нам с речью?
- Да.
Зоран встал, не торопясь, с улыбкой на губах осматривая зал.
- Я хочу сделать признание. Прежде всего, вам, апостол Грегор. Я хотел бы адресовать его вам, как человеку, с которым мы так и не успели как следует познакомиться. Считайте это залогом наших добрых отношений, которые вряд ли успеют сложиться.
Казалось, что весь зал обернулся к Грегору, и даже глаза Архимагистра, который, в течение всего заседания не произнес ни звука и, похоже, почти не шевелился, обратились к нему.
Зоран же, не обращая внимания на волнение толпы, продолжил:
- Тело Александра Бреона вы найдете через пару дней. От него вряд ли что-то останется, в силу природы его организма. Но я позаботился, чтобы вы его обязательно обнаружили, даже если меня к тому моменту уже не будет в числе живых. Используйте эти дни с умом: подготовьте людей, которые смогли бы занять место Рейне, Эббота и Оделла. И самого Бреона, конечно. Вашего дипломатического таланта хватит, чтобы нивелировать процесс смены власти. Если вас будут обвинять в грязных интригах, теперь вы знаете, на кого свалить вину. Я же прошу лишь одного, - пылающие холодом глаза Зорана остановились на апостоле, обжигая яростью всех, кто находился рядом. Грегор выдержал его взгляд.
- Запомните эту просьбу, Грегор, и запомните хорошо. Я хочу, чтобы в дальнейшем борьба за власть внутри Дома Крови никоим образом не касалась Дома Света. Я верю, что кроме меня найдется достаточно людей, готовых решить эту проблему по-своему.
В зале вновь прокатился ропот, едва заглушаемый словами судьи:
- Заседание окончено, прошу всех разойтись! Суд удаляется для…
Едва поднявшись со своего места, Лиора была подхвачена потоком людей, спешащих поскорее покинуть зал. Женщина не пыталась сопротивляться, ей и самой хотелось поскорее оказаться подальше от этого места.
«Как грязно… как отвратительно… о, Свет, и я нахожусь среди этого! Я никогда, никогда не смогу очиститься!..»
Голова закружилась, и Лиора наверняка упала бы, если бы не твердая рука, подхватившая ее за локоть.
- Не время терять сознания, Лиора.
Рядом с ней был Грегор и, неожиданно для самой себя, женщина с благодарностью оперлась на его руку.
- Меня мутит, Грегор. Я чувствую себя так, будто меня окунули в грязь… Меня… но не его…
- Вы сделали правильный выбор. Для вас другого и не было, Лиора. И то, что вы чувствуете – это расплата за принятое решение. Я знал, что так будет… и я рад, что так есть. Это значит, что вы все такая же, какой я вас знал. И не бойтесь, - он мягко прервал ее, прежде чем она успела возразить, - Это решение ничуть вас не изменит. Быть может, только в лучшую сторону.
Лиора благодарно кивнула, не отпуская руки апостола.
- Но вы, Грегор. Вы сами не выглядите расстроенным.
- Честно говоря… у меня прекрасное настроение.
Зеленые глаза женщины встретились с непроницаемым взглядом собеседника.
- Хотите знать почему, - опередил ее вопрос Грегор, - Хорошо, я расскажу. Сегодня я видел человека, чья вера крепка, как алмаз. Я видел, что он убежден в ней так же, как и вы, Лиора. Но он, в отличие от вас, так и не смирился с самим собой… он сопротивляется, он ищет путь, чтобы действовать согласно собственному кодексу. Он полон боли от того, что предал вас… но в тоже время, он горд, что смог отстоять спокойствие собственного Дома, пусть даже пожертвовав своей свободой. Это чудесное, неповторимое противоречия под маской абсолютного, непроницаемого спокойствия. Этот Зоран… он настоящая драгоценность. Я восхищаюсь им. И я очень жалею, что так и не успел познакомиться с ним. Великая Тьма, как много бы я отдал, лишь бы узнать его до конца!
- Вы как всегда ищите новые экспонаты для своей воображаемой коллекции, Грегор, - усмехнулась Лиора, - Но что случается, когда вы получаете от вашей новой игрушки все, что хотите? Когда вы узнаете человека полностью?..
Грегор неопределенно пожал плечами:
- Тогда я теряю к нему интерес. Но некоторых людей, Лиора, невозможно понять полностью. Их мало, но каждый из них – по-своему бесценен, - его рука ободряюще сжалась на ее плече, - Не знаю, успокоит ли это вас, Лиора, но вы одна из таких людей. Один из самых ценных моих экспонатов.

Эпилог.

Помещение для осужденных, хоть и находилось в непосредственной близости от торжественной Капеллы Справедливости, отнюдь не казалось роскошным. Узкая клеть с единственной скамьей, выбеленные стены, маленькое зарешеченное окно и искусственное освещение.
Судьи еще не вынесли решения, но его заранее поместили в эту камеру. Очевидно, результат вполне предсказуем.
Зоран выпрямился в полный рост, не желая садиться на маленькую скамью в своем временном пристанище. Он не чувствовал усталости, и потому предпочел насладиться той малой толикой подвижности, что позволяла ему крошечная клеть. Три шага налево, три шага направо – вполне достаточно, чтобы размять ноги, которые затекли от долгого сидения на стуле.
В этот момент его волновали мысли, бесконечно далекие от его нынешнего положения: возможно, он обдумывал последнюю прочитанную книгу, или пытался вникнуть в новый аркан, схему которого ему удалось добыть в библиотеке. Он почти забыл о процессе… да и к чему ему было помнить? Свою миссию Альберт Зоран, бывший капитан Ордена Паладинов, считал исполненной.
Скрип отворяемой двери не сразу вернул его к реальности, а когда молодой человек обернулся, посетитель уже стоял по другую сторону решетки.
Высокий гость, один вид которого заставил Зорана почтительно опуститься на колено: не смотря на свое нынешнее положение, молодой человек не желал отказываться от субординации.
- Мой повелитель.
- Альберт Зоран, - Архимагистр Эстер удовлетворенно кивнул головой, словно соглашаясь с собственными мыслями, - Еще пару дней назад твое имя было никому не известно, а сейчас?.. Все высокопоставленные лица Света и Крови пытаются выяснить, что вы за человек. Если вы этого хотели добиться – то у вас получилось. Это ваш час славы, Зоран.
- Слава меня не интересует, милорд, - губы молодого человека сложились в усмешку, - Если вы хотите узнать мои истинные мотивы, то я готов еще раз изложить то, что говорил на суде…
- Что это за имя такое: Альберт Зоран? Не так часто встретишь эльфа с таким именем.
- Времена изменились, милорд, сейчас имя уже не означает принадлежность к роду. К тому же, моя кровь не столь чиста, чтобы носить высокое имя… но и это имя вполне годится для правильных поступков.
- Какое тщеславие, - Эстер коротко рассмеялся. Его глаза внимательно рассматривали человека, склонившегося перед ним.
- Встаньте, Зоран. Я хочу видеть ваши глаза, когда буду говорить с вами.
Эстер почти не выдал своего волнения, когда холодный, безжалостный взгляд молодого человека встретился с его глазами. И откуда он, демоны его побери, только взялся? Без имени, без прошлого, просто юнец с этими мертвыми, ледяными глазами.
Именно тот, кто нужен.
- Вы хотите выйти отсюда? – наконец, задал свой вопрос Архимагистр.
- Смотря какова цель, мой повелитель.
- Что ж… вы хотите служить своему Дому?
На этот раз во взгляде юноши впервые мелькнула эмоция: недоверие.
- Хочу, милорд.
- Это ваше искреннее желание?
- Да, - коротко ответил Зоран, однако одного этого слова было достаточно.
Эстер удовлетворенно кивнул.
- Прекрасно. Я могу исполнить это желание. Однако, не думайте что вам удастся так легко от всего отделаться: вы совершили грех, и его придется искупить. Вы должны это испытать, и это – первая и наиважнейшая часть вашего обучения. В тюрьму вы все-таки попадете, хотя я и постараюсь, чтобы срок не был слишком долгим: ровно столько, сколько потребуется, чтобы вы обдумали свои поступки и мое предложение. А так же успели стереться из памяти большинства горожан.
Зоран все еще недоверчиво разглядывал своего неожиданного посетителя. Наконец, задал вопрос:
- Что будет, когда я… обдумаю предложение?
- Я дам вам высокую должность.
Архимагистр сложил руки на груди, его губы кривила удовлетворенная улыбка:
- Мне нужен человек с вашими качествами - для решения вопросов государственной важности. Человек, который умеет действовать решительно и не оставлять следов. Человек, который готов играть с законом… Кто-то, не столь прямолинейный, как паладины, и кто-то, чуть более решительный, чем служба безопасности.
Зоран несколько секунд обдумывал его слова, потом произнес с все тем же недоверием:
- Но я преступник, милорд. Что будут думать о вас… о Доме, когда я займу эту должность?
- Это тоже входит в вашу обязанность, Зоран, - жестко проговорил Архимагистр, - Вам нужно это принять. Да, вам придется отказаться от некоторых норм вашего старого кодекса… но вы получите возможность служить на благо Дома. Так, как всегда этого хотели: не отвлекаясь на закон.
Его взгляд еще раз окинул человека, в нерешительности застывшего за решеткой. Если он сделает правильный выбор, то очень скоро получит свободу. Даже чуть большую, чем когда-либо смел мечтать.
- Я буду ждать вашего решения, Зоран. Но прежде еще одно условие. Вы должны будете сменить имя, это уже слишком широко известно в городе. Возможно, вам уже и раньше хотелось отказать от старого имени?.. Ну же, не стесняйтесь, яркий сценический псевдоним вам не повредит.
Зоран на секунду задумался, потом произнес:
- Деймос.
- Ваше новое имя? – Эстер вопросительно посмотрел на осужденного, - И что же оно означает?
Молодой человек усмехнулся, глядя прямо в глаза Архимагистра:
- Деймос – спутник войны, милорд.