| Нир | Дата: Среда, 06.04.2011, 02:23 | Сообщение # 1 |
|
Инквизитор
Группа: Дом Света
Сообщений: 17
| Нир Аррет
«В его душе трещина, через которую входит Тьма…»
С истинно материнской горечью думала Нита Аррет, наблюдая как один из её младших сыновей, становится подобен загрязнённому колодцу: больше не испить воды или заразишься его нечистотами. И в его «тёмных» мыслях она винила его необычную способность видеть и чувствовать смерть, будь она в прошлом, настоящем или будущем.
Экстрасенсорное умение Нира начало проявляться ещё в детстве, но ребёнок не мог объяснить этого, как и его родные. Нир впадал в возбуждённое состояние, раздражался и часто конфликтовал со сверстниками. Геб и Нита решили привести сына на приём к психологу, который объяснил это как повышенное невротическое состояние и посоветовал не пропускать сеансы и присматривать за мальчиком во все глаза.
С возрастом, более понимая, что к чему, Нир нетерпимый к насмешкам со стороны одноклассников, что он посещает «психолога» (правда, которым было почти нечего противопоставить сплочённой троице братьев Аррет), перестал проявлять при родителях свои «приступы» насколько это было возможно. Родители не стали больше водить его к специалисту. Единственными, кто обо всём знал, были Сет и Рис. Рэй и Раи были на десять лет старше, отчего не участвовали в «детской возне».
Эта неистовая буря внутри Нира, скованная его волей, никогда не переставала о себе напоминать и помогала ему черпать из неё силы, чтобы добиваться намеченных целей. И это были два извечных соперничества: со своей способностью и с братом Сетом, также не любившим уступать. Общим в братьях было их стремление к лидерству или показать себя лучшими в своём деле, преданное служение Дому Света (хотя видение этого у каждого из них разное), решительность и верность своим идеалам. Но Нир, видимо от влияния способности, был овеян дымкой мрачности, более жестокий и хладнокровный, особенно когда нужно лишить кого-то жизни. Смерть для Гала явление многогранное. В то время, когда одни боятся смерти, он считает ее, несомненно, печальной, однако прекрасной и освобождающей от всего земного и обыденного для того, чтобы сотворить, наверное, самое главное в жизни. После смерти жизнь только начинается… Поэтому он настолько же ненавидел и боялся её как и многие вассалы Дома Света – ведь с ней связана некромантия. И одновременно с ненавистью и наслаждением думал о том, что сама Смерть удостоила его своим вниманием, позволила подсматривать за ней, приоткрыть то, что другие не увидят никогда, втянула в свои излюбленные игры, сделав не то личным посланником, не то слугой, не то жертвой, не то врагом или проводником душ. Иногда ему казалось, что эти древние божества всего лишь выясняют супружеские отношения, а он лишь исполняет их волю, пропущенную через личные идеалы, ведь он, прежде всего, был защитником истинных ценностей Дома Света, как считал сам. Кто она, что иногда будто дразнила его, какая маска на ней была: жестокосердный Миктиан или милосердная Миктлан?
Проходили дни упорного обучения и сладостных побед в Ордене Паладинов. Гал постепенно стал терять интерес к «перетягиванию одеяла» между собой и Сетом. Как и многие молодые люди, он понял, что поспешил с выбором и разочаровался в детской мечте, не ощущая её гармонии с его мыслями и ощущениями. Но жизнь преподнесла ему прекрасный шанс, одарила его возможностью, которая могла и не представиться, не совершив он такую ошибку – став курсантом Ордена Паладинов. Будучи в их числе, Ниру пришлось столкнуться лицом к лицу с некромантом. Но об этом знал только он, потому что мог видеть ореол смерти. Тогда Нир сам боялся оказаться под пристальным взором паладинов или инквизиторов, отчего умолчал о личности чернокнижника. Часто видя картины смерти, людей, помеченных её костлявой рукой и леденящим дыханием, лишающим жизни, Нир жил бы и дальше. Но скоро он узнал, что некромант был-таки пойман и помечен инквизицией, правда, перед этим успел наследить чёрной магией. А Гал уверился в собственной трусости, чувствуя себя предателем Дома. Вспоминая всепроникающее ощущение смерти внутрь себя, ярость или боль потревоженных душ, исходящие от некроманта, Нир испытал ненависть и видел своё спасение и служение только в Ордене Инквизиции, и решил, что ждать больше нельзя. Гал готовился служить Дому Света в Ордене Инквизиции под управлением эльфа – Деймоса. И с первых же дней проникся уважением к этому эльфу, создавшему и способному удержать такую мощную организацию. Именно в Деймосе он увидел ту твёрдую веру, к которой стремился и несколько отличающуюся от паладинов. И чем больше Нир находился среди послушников Ордена, тем больше чувствовал себя его неотъемлемой частью. Казалось, он обрёл гармонию в своём внутреннем мире, нашёл своё место.
«Это не светлый дар. Твоя способность – твоё проклятие… Ты пропитался этой грязью и негативом, ты дышишь её ихорозными парами. Она уже пустила свои гнилые корни в твоей душе, свои ненасытные щупальца в самое сердце… Она твоё слабое место, твоя брешь, трещина, через которую входит Тьма…», Нира только забавляли слова матери, «тьма» для него была именно «Тьмой», тем самым первородным хаосом, тем, из чего рождаются миры, жизни, свет, начало… Хотя понимал какой смысл вкладывает мать.
«Заглянуть за опущенный занавес тьмы
Неспособны бессильные наши умы.
В тот момент, когда с глаз упадает завеса,
В прах бесплотный, в ничто превращаемся мы»*
Теперь предпочитая семейному кругу круг новоявленных братьев и сестёр, Нир меньше времени проводил в родительском доме. И то, что другие посчитали эгоизмом и юношеским максимализмом, желанием идти против установившихся в семье ценностей, на самом деле было осознанным выбором и непоколебимой верой в совершаемое. В Ордене Инквизиции он перестал чувствовать себя ненужным, его способность ясно видеть вещи, которые для других сокрыты занавесом, сделала его одним из лучших послушников. Ниргал отдавал себя служению Инквизиции во многом благодаря не только преданности своим идеалам и Дому Света, но и Деймосу, который вызывал у него восхищение.
Эти годы ознаменовались и чувством любви. Правда, осознавать свою нежную привязанность Нир стал, когда уже было поздно. И для него она так и не обрела тот смысл и всепоглощающее чувство, которое тянуло к нему Мирру как бабочку, летящую на огонь.
Мирра вслед за ним пошла в Орден Инквизиции. Хрупкая золотоволосая девушка рядом с Ниром выглядела полной его противоположностью. Нир не отталкивал её, позволял любить, не задумываясь, что она значит для него. Ему и просто нравилось обладать одной из красивейших девушек, какой он её считал.
А бедная девушка глотнула из грязного колодца и уничтожала себя. В то время Нир начал изучать некромантию, но лишь её главные основы и скорее с теоритической или научной точки зрения, чем с практической целью – всё для того, чтобы лучше разбираться в природе одного из главных врагов. Разумеется, он делал это втайне – слишком сильное предубеждение окружающих, тем более братьев по Ордену, не позволяли делать это в открытую. И времена к этому не располагали: за инквизиторами также вело охоту подполье. Но это увлечение помогло развивать ему магические способности, чтобы творить простые заклятья.
Изыскания Нира не могли длиться безнаказанно. Его до этого вполне безоблачное существование омрачилось появившимся среди инквизиторов слушком, что среди них есть предатель – были найдены фолианты по некромантии и прочие отступнические принадлежности. Тень сомнений пала и на Ниргала, Мирру и ещё нескольких человек. Для него всё могло закончиться в тот же день, если бы не Мирра, взявшая на себя вину. Она была так убедительна, что другие охотно обманулись. Гал без каких-либо угрызений совести воспользовался предоставленным шансом, ведь он ни за что и никогда не хотел быть так позорно обличённым перед своим Орденом. Его ненависть к врагам Дома Света и всяческого рода отступникам, его готовность к служению были слишком сильны. Однако ему не чуждо было ничто человеческое. С дрогнувшим сердцем, но не дрогнувшей рукой он лишил Мирру жизни. Тогда он ясно понимал лишь то, что не хотел, чтобы она умирала в муках под пытками в подвале Инквизиции. Мирра умерла мгновенно и без мучений. Хотя кто знает, что значит смерть от руки любимого человека – мучение или милосердие, проклятие или благословление… Несмотря на то, что последнее, какой Нир её видел – безжизненное тело, такое беззащитное, распростёршееся на холодном каменном полу, её рассыпавшееся ожерелье из янтаря, словно слёзы; шёлк волос ниспадающих на белое одеяние, окроплённое кровью и бесконечно красивое лицо, преисполненное умиротворения – он вспоминал её только живой.
Нира не смущало, что он всего лишь один из многих преданных Деймосу, имен которых тот даже может не знать. И сколько же много для него значило, когда он стал одним из тех, кого Деймос повёл за собой. В тот памятный день в Роще Архимагистра, где были и его братья в рядах паладинов (пусть он и не столкнулся с ними лицом к лицу), к Ниру пришло понимание, что их игра в соперничество с Сетом давно закончилась, он уже давно следует только собственному пути. И пути у них разные.
Гал избежал казни, но его посадили в тюрьму, расположенную на территории Ордена Паладинов – не иначе как ирония судьбы. Что ж пусть исправительная цель не оправдалась, но именно два года, проведённые в тюрьме, заставили его задуматься над тем, на что ему никогда не хватало времени. Перебирая янтарные бусины, которые когда-то были ожерельем Мирры, он шептал строчки, будто из только ему известной молитвы. Так Нир уходил от нахлынувших и мучивших его картин жизни и смерти, бывших когда-то до него в его камере.
И вот по прошествии двух лет он снова будет на свободе. Мог ли Нир сказать за это «спасибо» брату Рису? Наверное, за саму возможность да. Рис несколько раз и не без помощи Сета привлекал Нира к особо сложным расследованиям, где его способность пришлась очень к месту. Такая помощь полиции Дома Света позволила Ниргалу досрочно выйти из тюрьмы. Но теперь за ним неусыпно следил брат-паладин Сет.
Выйдя из заключения, мимо Гала не прошли слухи об освобождении Деймоса, который принёс неоценимую пользу своему Дому. Ничего просто так не даётсятся, но Нир был убеждён, что Деймос всегда знает, что делает и этот случай не исключение. Сначала он был не уверен, что готов вернуться в Орден Инквизиции, которая подверглась таким изменениям, начиная с самой верхушки. Пусть прошло время его явной неприязни к Рабану, когда он увидел в нём сильного некроманта и Деймос смог его убедить, что всё делается только во благо Дома – он продолжает относиться к нему с осторожностью и некоторым подозрением, особенно как к человеку на посту приора Ордена Инквизиции, а в сущности без Деймоса – его главе. Хотя не посчитал свои опасения теми, с которыми невозможно примириться, всё-таки Рабан был правой рукой Деймоса, да и Нир вряд ли сможет заниматься чем-то другим, даже просто чтобы переждать не лучшие времена. Поэтому почти сразу вернулся в Орден. Оставшись верным своим убеждениям, он в любой момент снова пошёл бы за Деймосом, готов сделать многое на благо Дома (что несколько отличается от представления других о «благе»)и избавить его от всякой грязи и ереси.
РАСА: Человек
ДОМ СВЕТА
ИМЯ: Ниргал Аррет, но все называют его просто «Нир», реже «Гал» - так его зовёт мать.
РОД ЗАНЯТИЙ: Инквизитор;
Также как и его братья знает основы кузнечного мастерства.
СПОСОБНОСТИ:
Сила 20; Скорость 9; Ловкость 9; Интеллект 35; Харизма 20; Боевые навыки 17;
ОРУЖИЕ: Фальката. Рукоятка украшена резьбой. Эфес выполнен в форме крюка, его конец имеет вид совы, глаза которой сделаны из циркона. На лезвии мелкой прописью выгравирована надпись: «Помни о смерти - смерть не видит различий».
Эту надпись Нир сделал после освобождения из тюрьмы, где у него было достаточно времени поразмышлять, что в конце концов смерть коснётся когда-нибудь и его. Так как без оружия может противопоставить только умение боевых искусств, имеет знания в области магии, позволяющие творить несколько простых заклинаний.
ВНЕШНОСТЬ: Такого же высокого роста (190 см) и атлетического телосложения, как и его братья-близнецы. Те же серо-голубые глаза. Однако, родившись одновременно с ними, не является их точной копией. Тёмно-русые волосы всегда очень коротко подстрижены, на лице часто застывает выражение сосредоточенности, циничного равнодушия. Его улыбку сложно назвать доброй или открытой, скорее самодовольная ухмылка. Образ инквизитора, составленный в глазах общественности и способность видеть события, связанные со смертью – окутали его ореолом мрачности.
Татуировка, оплетающая левую руку и увивающаяся вверх к плечу и шее, в виде небольших черепов, венчается двумя большими, появилась во время заключения в тюрьме. Нанесённая магическим способом, позволяет своему владельцу лучше справляться со своей способностью ясновидения смерти. Непосвящённые в его тайну, в его отношение к смерти, думают, что это изображены души убитых, которые не дают ему покоя. Что вполне могло быть правдой, если бы Нир имел привычку терзаться сомнениями или во всём прислушиваться к своей совести. Для Нира эти два черепа те самые образы смерти – жестокосердия и милосердия. Один символизирует то, с чем он борется, что ненавидит, чему уготована смерть от его руки; всё тёмное и недостойное существовать. Другой действительно напоминает ему о погубленных им, о том, что смерть всего лишь продолжение жизни, он как символ преодоления страха и напоминания о своей смертности…
ХАРАКТЕР: Несмотря на то, что вряд ли поступится своими принципами, подчас не видит ничего плохого в том, чтобы схитрить, умолчать о чём-либо или подстроиться под обстоятельства, чтобы цель в результате была достигнута. Для него не существует понятия жестокости, он не понимает, когда она хлещет через край. Зато не терпит чужой жалости и слабости, потому что сам боится показаться таким.
Тюрьма сделала его более последовательным, ведь у него появилась привычка хотя бы немного задумываться, прежде чем действовать, не так как раньше, когда он со всей горячностью бросался на амбразуру. На чужой гнев и злость, направленные на себя, как правило смотрит несколько отстранённо и холодно, будто другие как надоедливые мухи или пищащие комары над его ухом. Но эти два года сделали его ещё более независимым, приучили к одиночеству, которого многие так боятся, ему хватало и общества мертвецов в голове. Потому и ещё менее терпимым к таким проявлениям, чужим чувствам и чертам, которые ассоциируются у него со слабостью. Его же слабость – семья. Нир будто испытывает детскую обиду, когда мать говорит о его грязной душе. Отчего после освобождения решил не возвращаться в отчий дом…
ОДЕЖДА И ОСНАЩЕНИЕ: Как это ни странно в противовес своему мрачному образу и мыслям предпочитает светлые цвета. А если тёмные, то преимущественно чёрный.
При выборе ориентируется не на моду, а на то, что не выходит из моды никогда. В основном его вещи носят нейтральный и непритязательный характер – кроме пары-тройки костюмов в нём нет одежды, требующей особого ухода. Но любит, чтобы она сочеталась с его внутренним самоощущением.
Носит на цепочке небольшой жетон, похожий на военный, на нём изображён коловрат Ордена Инквизиции. С ним всегда янтарные бусины, нанизанные на серебряную нить. Когда-то они служили ожерельем для Мирры, единственная после матери, перед которой он испытывает ненавистное чувство вины. В одной из них можно разглядеть миниатюрные очертания бабочки, будто застывшей в полёте, словно душа Мирры. Нир часто достаёт их и перебирает, когда ему нужно сосредоточиться, подумать или отрешиться от окружающего мира. Перебирая янтарь, на каждую бусину произносит строчку, в которых заключены главные события его жизни или те, что он бывает слышит в своих снах и видениях.
Помни о смерти – смерть не видит различий…
Помни о смерти – смерть не видит различий…
Одежда: бронекостюм
Сообщение отредактировал Нир - Суббота, 20.08.2011, 02:15 |
| |
| |
