Коттедж "В сени деревьев" - Страница 4 - Текстовая ролевая игра

Дата: Среда, 30.09.2009, 22:41 | Сообщение # 46

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

Он терпел, но Гайде чувствовала, как его внутренняя сущность вздрагивает и скалит зубы. Когда она касалась языком ран, ей казалось, что под кожей человека она ощущает зверя. Его вкус, его запах - всё отпечаталось в теле вампирши. Опьянённый доступностью желанной жертвы, суккуб свалил девушку на каменный пол.
Всего мгновение Гайде смотрела в сосредоточенные глаза Фергуса. Она уже что-то знала, но пока не могла понять - что. До мозга дошло гораздо раньше, чем до тела.
Зубы щёлкнули в миллиметре от лица. Она вздрогнула, но паническую реакцию сумела удержать. Она не двинется, не убежит. Она продолжит смотреть в его глаза, кожей ощущать покалывание его ненависти, чуять вкус его желания на языке, пить его боль и мучить его... долго... горько... страстно...
\Сколько нужно человеку, чтобы полностью потерять свою личность? Двое, трое суток?..\
- Одно мгновение, - шёпотом ответила она. - Одно мгновение, если ты желаешь этого больше всего на свете.
Фергус смотрел на неё. Да, только на неё. Ему больше не на кого было бросить взгляд. Это делало Гайде по-настоящему счастливой. Всего, быть может, на несколько дней она - центр его мироздания, центр его чувств, цель для его ненависти. Ах, какое наслаждение быть единственной! Ей хотелось занять все его мысли, хотелось, чтобы её образ стоял перед волчьими глазами сутки напролёт.
\Ты маленькая дрянь, Гайде.\
"Называй меня как угодно, только будь рядом," - буквально кричал её взгляд.
Для кого игра в пленника и тюремщика стала большей пыткой? Гайде считала, что страдают они оба. Фергус мучим голодом, одиночеством, болью, унижением. Её разрывают изнутри неизведанные чувства, она помешалась и не знает, чего хочет.
\Спасибо, что убрала эту хероту у меня из загривка… А теперь… да, теперь я хочу жрать. Дай мне еды, чтобы он нажрался.\
Впервые девушка осознала, что детектив разделяет себя и своего зверя. Да, наверняка они были мало похожи, но, возможно, мужчина чувствует неприязнь к Твари?
- Потерпи, - словно бабочка она выпорхнула из подвала.
"Уж постарайся его не травануть," - лениво протянул внутренний голос...

Гайде присела в метре перед Фергусом, держа в руках поднос с едой: жареное мясо, порезанное на мелкие кусочки, сэндвичи с ветчиной, зеленью и сыром, сэндвичи с яйцом и помидорами и бутылка с чистой водой. Довольно роскошно для подвального пленника. Девушка приготовила только то, в чём была уверена: хороший вкус, правильная температура, выверенное время готовки.
"Качество еды влияет на вкус крови? А ты расчётливая стерва."
- Ты будешь есть, но после мы поговорим, - категорично заявила немёртвая. С сомнением оглядела тарелки. - Ты будешь есть с рук? Или мне уйти?..
Вспышка...

- Куда в тебя столько помещается, Кристиан?
- Леди, я же оборотень. Я люблю нормально пожрать!
- Да, а ещё у него восемь желудков, - хмыкнула некромантка. - И большие кровопотери...
- Видите, леди, я забочусь о вас! - просиял оборотень. - Качество еды влияет на вкус крови..

На этот раз Гайде не очнулась от видения. Поникшая голова, вздрагивающее тело, пустые глаза. На некоторое время реальный мир исчез. Она вспомнила ещё одно имя. Дайкира - сестра-близнец Кристиана. Кто такой Кристиан? Да... она помнила. Он был верлеопардом... её pomme de sang.
А ещё... они оба мертвы...

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort

Сообщение отредактировал Гайде - Среда, 30.09.2009, 22:43

Дата: Четверг, 01.10.2009, 13:28 | Сообщение # 47

Оборотень, детектив СБДК

Группа: Дом Крови

Сообщений: 309

Награды: 5

Репутация: 11

Фергус издевательски усмехнулся:
- Тебе не все равно, буду я есть с рук и или жрать с пола? По-моему, ты и посадила меня в эту коробку, чтобы иметь возможность наблюдать за тем, как я жру, сплю, справляю естественные нужды и занимаюсь своими убогими повседневными делами. Это какой-то извращенный интерес натуралиста.
«А ты чертовски интересное животное, - мелькнула нахальная мысль, - Вот черепашки, они никому не нравятся - за исключением того момента, что они мило едят. Черепашки скучные: почти не двигаются, много спят и отсутствуют в реальном мире как минимум по пять месяцев в год. А вот ты, приятель, животина что надо, ты всем нравишься. И все потому, что ты сочетаешь в себе самые лучше качества, которые будут тешить любого хозяина. Болтаешь как попугайчик, мечешься по клетке как накачанная кофеином белка, бросаешься на палец как… опять же, как попугайчик. Жаль, что не общаешься с карманным зеркальцем – это было бы так потешно…»
- Я тебя хорошо развлекаю, не так ли? – кисло подвел итог оборотень уже вслух.
Ему совсем не нравилась идея, что он – всего лишь забава для этой девицы, и что живет он только до тех пор, пока остается достаточно занимательным. Как только он перестанет представлять интерес, его сразу же убьют.
Так значит, он должен продолжать играть свою унизительную роль?.. Да, ему нужно продержаться не так уж много: Девид уже должен начать беспокоиться. Очень скоро его спасут и все это закончится.
Он задумчиво разглядывал блюдо жратвы в руках девушки и рот непроизвольно наполнялся слюной, настолько густой, что сейчас он мог бы с полпинка уделать весь отдел в игру «харкни до пола».
- Делай так, как тебе нравится… - он осекся, видя как мутнеют глаза вампирши, как мелко вздрагивает ее тело, - Что с тобой?..
Скорее настороженно, чем взволнованно.
- Гайде?.. – этот голос уже принадлежал человеку. Из их пары тварь-человек только второму было дело до судьбы вампирши с белокурыми волосами. Волк только хмуро сопел, думая, что перед ним разыгрывают очередной спектакль.
- Что с тобой? – снова повторил Фергус, тщетно пытаясь разглядеть в затуманенных глазах девушки хотя бы каплю сознания.

Способности: сила 20+10, скорость 15, ловкость 10, интеллект 25, харизма 10, боевые навыки 20. Это не волчанка!

Сейчас одеты: Фергус, Франка.

Дата: Четверг, 01.10.2009, 14:43 | Сообщение # 48

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

- А море бушует... - тяжело вздохнул Кристиан, в н-ный раз за вечер прикладываясь к бутылке. - Бушует море... молодёжи.
- Эй, Крис. Прекратил бы ты с ней вязаться. - Невысокий, стройный бармен, протиравший полированную поверхность стойки снежно-белым полотенцем, смело посмотрел в глаза оборотня.
- Ммм... Кого ты имеешь в виду, Алан?
- Нашу клыкастую малышку, конечно же. Малышка весьма... оригинальная девочка. Но сейчас она окончательно съехала, а ты начинаешь перехватывать у неё дурные привычки.
- Мммм... например? - без особого интереса спросил Кристиан.
- Например, если я сегодня услышу ещё хоть одну пародию на песенку, то посажу тебя в клетку и сделаю новый аттракцион для босса. - Холодно усмехнулся Алан, стряхивая последние крошки...

Дрожь, тысячи образов и воспоминаний пронзают мозг. Они не её... это лишь фантазия... да, ей рассказывали об этом разговоре... именно так она его себе представляла. Алан... кто такой Алан, чёрт возьми?! Клыкастая малышка? Она? Он говорил о... Гайде? Нет, её имя было не Гайде. Как же? Кто же?
\Что с тобой?.. Гайде?..\
Слова и знакомый голос тонут во мраке. Пустота. Затем туман. Вспышка...

- Что, уже настолько зазнался, что и по имени её назвать не можешь?! Ты, как последний трус, не разобравшись, просто выкинул "проблему" куда-подальше. Так-то ты поступаешь со своими Детьми? Отдаёшь их всяким "ничтожным смертным" на опыты?!
- Крис, пожалуйста. - Алан крепко держал руку приятеля. - Не здесь и не сейчас. Один на один с Ним и ты - труп. А наша клыкастая малышка останется даже без тех крох ужина, что у неё есть.
- И как она может до сих пор любить эту самодовольную сволочь? - тихо шепнул Кристиан. - Всего год прошёл, а он её даже по имени не зовёт.
- Она меня передала. И ты должен быть благодарен, что я сохранил ей жизнь!

Она слышала, как Фергус пытается докричаться до неё. Ей и самой хотелось выбраться из плена воспоминаний: обрывочных, тяжких, неясных, но былая страсть к прошлому тянула сознание вглубь видений.

Впервые за много веков она плачет. Она кричит, смотря ему в глаза. Кричит и заламывает руки. Истерика. Она никогда не думала, что настолько эмоциональна. Она не могла сдерживаться.
"Я хочу доказать тебе. Я особенная! Почему ты больше не смотришь на меня?! Почему ты выбрал меня, если я была не нужна тебе?"
Её воспалённые мысли далеки от холодной рассудительности. Вне себя от ярости и обиды, она выхватывает пистолет и направляет на Него. Хочет выстрелить. Так безумно хочет оставить на нём след своего существования, след Его выбора. И... стреляет в пол.
Развернувшись на каблуках она убегает, чтобы больше не вернуться к нему...
Но она вернётся... позже, чтобы принять наказание за совершённый грех предательства...

Из уголка губ покатилась капля жидкости, подозрительно чёрного цвета. Затем из глаз и из ушей. Дрожащая рука поднимается к лицу и касается чёрных "слёз". На лице застывает маска ужаса. Вскрикнув, Гайде отталкивает от себя поднос, вскакивает на ноги и убегает наверх...
Её рвало свёртками крови и противной чёрной жижей из разложившихся внутренних органов. Вернувшись в прошлое, девушка позабыла, как контролировать процесс гниения. На некоторое время он стал необратим.
"Чувствуешь этот страх? Слышишь гул смерти в ушах? Это сводит с ума, не так ли?" - Тьма смеялась хрипло и горько. - "Вспомни, глупышка, почему хотела забыть! И вновь нырни в пучину неведения. Пустота - единственное наше спасение."

Холодная кровь вязла на языке. Противно. Но нужно было пить. Искусственная кровь подпитывала гниющий организм, восстанавливая разрушенные клетки. Один пакет за другим. Гайде разрывала пластиковую упаковку зубами и, проливая драгоценную жидкость, словно зверь перед смертью от жажды лакала Пищу...

Отдышавшись и умывшись, девушка вновь посмотрелась в зеркало. Жалкое зрелище: блестящие от страха и слёз глаза, увеличенные клыки, кожа более бледная, чем обычно, чуть посиневшие губы и подрагивающие мышцы.
"Фергус!" - всплыло в памяти.
Гайде бегом устремилась в подвал. Сколько времени прошло? Не меньше пяти часов, прежде, чем она смогла восстановиться. Как он?
- Прости я... - Гайде остановилась, глядя на оборотня. - Она... не отпускает меня...
"Глупышка," - шептала Тьма.

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort

Дата: Пятница, 02.10.2009, 00:15 | Сообщение # 49

Оборотень, детектив СБДК

Группа: Дом Крови

Сообщений: 309

Награды: 5

Репутация: 11

Он опять называл ее имя, не зная, зачем делает это. Испытывал ли он сочувствие к ней?.. Возможно, но лишь потому, что с той самой ночи на крыше ощущал некоторую ответственность за эту девушку. Глупое проявление галантности, особенно для человека, которого заперли в подвал и морят голодом.
Тварь внутри вопила, обвиняя мерзкую человеческую самку в обмане. Тварь хотела жрать, а самка покрутила перед ней миской - но не для того, чтобы накормить ее, а лишь затем, чтобы подразнить. В другом случае Тварь спокойно дремала бы себе в уголке, не обращая на дурацкий спектакль самки никакого внимания, но сейчас она была вынуждена, истекая слюной, на все это смотреть. И как она могла не смотреть?.. Ведь в руках у главной героини была миска.
- Гайде, ради Отца… - Фергус вздохнул и замолчал, ощутив вдруг всю бесполезность своих попыток до нее докричаться.
Что-то с этой девчонкой было не так. Что-то она видела… или чувствовала… в любом случае, то, что с ней происходило, никак нельзя было назвать обычным припадком.
Изо рта, глаз, ушей вампирши сочилась черная, полусвернувшаяся кровь. Детектив нахмурившись наблюдал за странным процессом, вдруг начавшимся в теле гниющего вампира. Что он мог сделать?..
Гайде, наконец, проявила хоть какие-то признаки сознания: вскрикнула и убежала, рассыпав все содержимое подноса по полу.
- Ооо нет… - обреченно протянул детектив, провожая взглядом укатывающуюся и уже пустую кружку, - Гайде, ради Тьмы, только возвращайся!..
Он хмуро лег на пол, понимая что сейчас ему все-таки придется это сделать. Радовало только одно: не было свидетелей его предстоящего позора.
Лежа на боку он изо всех сил тянулся к куску сочного мяса на тарелке. Чудесное, жаренное мясо, с запеченной корочкой. Судя по обилию нежно-розового сока, запечено как надо, и лишь затем порезано на кусочки. Без перца, да, детка…
«Она тебя использует. Каким же образом?..»
Его челюсти бессильно открывались и закрывались, он был похож на огромную, задыхающуюся рыбину, вброшенную на берег мощной волной.
«Неизвестно. Ясно одно – ты ей нужен. Пока. Она даже готова ухаживать за тобой…»
Клац… клац…
Зубы бесполезно щелкали в каких-нибудь сантиметрах от вожделенной трапезы. Высунув язык, он мог бы пощупать прохладную поверхность фарфоровой тарелочки… но ничего более, проклятие, ничего более!!
«Но чтобы она не делала с тобой, она так же попутно копается и в себе… все эти припадки, странные слова, вымышленные личности – это ее способ сказать или узнать что-то… Гребаная психология, как же все это глупо…»
Он сделал последнюю отчаянную попытку дотянуться до еды и, наконец, сдался.

\- Прости я... - Гайде остановилась, глядя на оборотня. - Она... не отпускает меня..\
Фергус все еще валялся на полу, уставившись в стену.
Теперь ему было совершенно очевидно, что никакой другой женщины попросту нет. Есть только Гайде, Гайде и еще одна Гайде.
Он мрачно перевел взгляд на вошедшую, не меняя позы:
- Чего ты все-таки от меня хочешь, Гайде?.. – он нарочито язвительно выделил ее имя.

Способности: сила 20+10, скорость 15, ловкость 10, интеллект 25, харизма 10, боевые навыки 20. Это не волчанка!

Сейчас одеты: Фергус, Франка.

Дата: Пятница, 02.10.2009, 21:46 | Сообщение # 50

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

- Ради всего святого, что есть в этом проклятом мире, Фергус, - она сделала паузу, села, спиной облокотившись о стену и вздохнула, - если бы я сама это знала... - Сейчас в ней было куда больше искренности, чем все последние дни. Она потеряла желание врать... желание играть тоже умерло вместе с частичкой её личности после возврата воспоминаний. Нет, она всё ещё не знала, кто она, но теперь догадывалась, почему она стала такой. - Похоже, ты был прав, мой милый, - она едко усмехнулась, - я действительно дрянь.
Быстрый грустный взгляд и осознание.
- И я не вижу способа оставить тебя в живых... или... себя в живых. А впрочем чёрт с ним, я уж сколько веков мертва.
Что выводило её из себя? Ступор. Она загнала себя в глупую, нелогичную ситуацию (хотя и раньше не отличалась рационализмом), в которой не знала, как себя вести. Как объяснить детективу СБДК, вынужденному сидеть на цепи у тебя в подвале в унизительном положении, страдающему от голода то, что ты всего лишь хотела его внимания? Брось, детка... Он и так считает тебя сумасшедшей. По чести говоря, он прав.
Вздохнув, Гайде подняла кружку и вновь наполнила её водой. Кормёжку "питомца" никто не отменял. Ага, раз в сутки по два кг. Еда остыла. А вот разогревать и тем более готовить заново девушке категорически не хотелось.
"Ну и чёрт с ним. Пленник или нет, в конце-концов? Не в отеле отдыхает."
Он хотел есть, а значит был безопасен. На время. Пальцы не пооткусывает... хотелось на это надеяться.
- Ладно, дорогой. Веди себя хорошо и кушай, - она осторожно подцепила вилкой первый кусочек мяса и протянула его Фергусу. - Представь, что меня здесь нет, - лёгкая улыбка на мгновение озарила лицо и тут же спряталась за глубокой задумчивостью. В прелестной головке Гайде начал рождаться незамысловатый, но очень заманчивый план.
Пока оборотень ел, вампирша едва не истекала слюной, глядя на его сильное тело: на литые мышцы, горячую кожу, мощные плечи и шею, вздувающиеся вены, просвечивающие сосудики... Из двух хищников, находящихся в тот момент в подвале, один явно контролировал себя очень плохо.
"Опять клыки чешутся? Пожуй наждачку," - ворчал внутренний голос, видимо решивший во что бы то ни стало не позволить Гайде попробовать крови детектива ещё раз.
Затолкав последний кусочек сэндвича в рот пленника и дав ему запить, немёртвая окончательно определилась со своими дальнейшими действиями. Поднявшись одним плавным движением и прихватив с собой опустевший поднос, она пропела:
- Посиди часик и не скучай. Когда я вернусь, у меня будет к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Словно на крыльях Гайде взбежала вверх по лестнице. Она нашла способ оставить Фергуса в живых. Теперь нужно было многое подготовить...

С лёгкой горечью девушка вынула канцелярский нож и перерезала телефонную линию. На всякий случай. Все блага цивилизации, созданные для связи на расстоянии, уже были надёжно спрятаны в мастерской на чердаке под такими завалами рулонов ткани, недошитых вещей, фурнитуры и мелочёвки, что даже сама хозяйка сомневалась в возможности их отыскать. Теперь её коттедж в Аркхеме был полностью отрезан от внешнего мира. Настоящая тюрьма. Однако Гайде это слово не нравилось. Нет, её дом должен стать чем-то большим. Она до сих пор не знала, к чему может привести реализация её плана, но ждала этого с нетерпением.
Убедившись, что без помощи бригады специалистов дом невозможно привести в состояние открытой системы (т. е. вновь подарить ему телефон, факс и интернет) невозможно, девушка поднялась на чердак для того, чтобы разыскать одежду. Она стояла перед открытым ящиком с обнулёнными заказами. Порой случалось такое, что клиент не возвращался за вещью. В этом случае Гайде предпочитала оставлять творения себе. Мало ли, когда пригодятся? В крайнем случае, их всегда можно продать.
Она искала кое-что определённое. В памяти отложился заказчик с жалобами на свой размер одежды, с которым ему не удавалось найти домашнего костюма. Швея не относила себя к тем, кто шьёт слишком простые и повседневные вещи, но клиент выглядел перспективным. К сожалению, он не вернулся даже за первым своим заказом. Тогда Гайде взяла себе за правило брать аванс. Наконец у неё в руках оказался серый домашний костюм из флиса. Размер Фергусу должен был подойти. Как влитой сядет.
Перекинув одежду через свободную руку, немёртвая взяла со стола позвякивающий металлический ящичек и отправилась навестить своего "гостя по неволе".

- Я предлагаю тебе свободу, - с места в карьер начала Гайде и тут же замолчала, давая детективу время переварить фразу и внимательно наблюдая за его реакцией, подмечая изменения в лице и ауре.
Она улыбнулась.
- Я не могу отпустить тебя слишком далеко, но тебе не придётся сидеть здесь на цепи. - Её взгляд красноречиво обвёл бедную обстановку "камеры". - Ты сможешь сам есть, я дам тебе одежду, у тебя будет возможность выходить на улицу, - пауза в несколько минут. Наблюдение. Опаска. Интерес и... впервые... вкус к жизни. - Ты имеешь право на отказ, - она предупредительно подняла руку. - Однако, если ты согласен, то здесь у тебя два пути.
Гайде глубоко вздохнула, собираясь с силами. Нужно было двигаться дальше. У них мало времени до того момента, как Фергуса найдут. Девушка не желала проводить это дни (а может быть и часы), сидя на коленях на каменном полу перед закованным в цепи мужчиной. Она хотела другого.
- Ты силён, а я - слаба. Будет справедливо, если мы уравняем наши возможности, ты так не считаешь? - она чуть наклонила голову на бок, подражая "яркой птичке" - эпитету, которым наградил её Слейд. Ловкие ручки вмиг расправились с замком на железном ящичке. - У тебя два пути. Первый: я вошью тебе в суставы посеребренные шипы. Ты можешь пытаться сопротивляться, но, я думаю, мы оба понимаем, у кого больше шансов добиться успеха в начинаниях. Шипы в суставах - сама по себе боль адская, а если уж на них ещё и серебро... - Выудив из коробки маленький шип, Гайде легко подбросила его на ладони. В другой руке оказался большой шприц. - Второй: я не причиняю тебе физического вреда. Вместо этого я вколю тебе в вену лошадиную дозу релаксанта, - место шипа заняла увесистая бутылка с чуть мутной жидкостью. - Твои мышцы превратятся в подобие желе, а сам ты станешь безобиднее котёнка. И в первом и во втором случае ты не сможешь покинуть это место. Стоит тебе попытаться уйти слишком далеко, как произойдёт то же, что и на площади - ты вырубишься и проснёшься здесь, на цепи и в жутко хреновом состоянии. - Её голос был спокойным, чуть жёстким, но плавным.
Она вновь молчала, давая ему время на раздумья. Что он выберет? Быть сильным, но испытывать нестерпимую боль или быть слабым, порабощённым хрупкой женщиной? В обоих случаях Гайде оставалась в выгодной ситуации. Да, опасность была, но страх исчез. Это игра. Кто-то должен проиграть, кто-то - выиграть. Если она просчитается, то станет проигравшей. Плевать, её и так ждала неприятная участь осуждённой за похищение и причинение тяжкого вреда здоровью детективу СБДК.
- Я уважаю тебя, Фергус. Что бы ты там не думал. Я даю тебе выбор. Небогатый, но выбор. А потому, решай...

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort

Дата: Пятница, 02.10.2009, 23:03 | Сообщение # 51

Оборотень, детектив СБДК

Группа: Дом Крови

Сообщений: 309

Награды: 5

Репутация: 11

Фергус безразлично передернул плечами: что толку в этих сомнениях?
Гайде голодна и растеряна, а он… он просто голоден, и это чувство начисто выбивает все другие мысли из головы. Он мог бы помочь ей, мог бы, пожалуй, даже стать ее другом или любовником… но все это было раньше, до того, как она установила между ними эти странные отношения: пленника и тюремщицы. Фергус принимал эту игру: а что еще ему оставалось делать? Если нужно, он будет есть с рук своей «госпожи» и развлекать ее ненавязчивой болтовней… но ничего более.
- Если ты думаешь, что приковав меня здесь, в этом подвале, ты сможешь получить ответы на все свои вопросы, то ты ошибаешься, Гайде. Придумывай что хочешь, копайся в себе сколько влезет… но не жди от меня сочувствия или содействия. Если бы тогда ты начала все по-другому, кто знает… - его глаза, еще минуту назад разглядывающее бледное, осунувшееся личико вампирши, снова вернулись к миске. С некоторых пор, они возвращались.
\И я не вижу способа оставить тебя в живых... или... себя в живых. А впрочем чёрт с ним, я уж сколько веков мертва.\
- Для начала… найди способ меня накормить.
«Если тебе действительно хочется заслужить хоть каплю искренней благодарности с моей стороны».
Фергус поглощал куски холодного мяса, почти не разжевывая. Он не пытался кусать ее пальцы, не придумывал коварных планов, как обмануть свою тюремщицу: он просто ел и наслаждался тем, что у него было.
«Не можешь же ты питаться одной ненавистью, Гайде. Проклятие… невозможно, чтобы существовало в этом мире существо, которое удовлетворяется лишь самыми примитивными, самыми низменными человеческими порывами: ненависть, ярость, презрение. Тебе ведь когда-нибудь хотелось большего?..»
Кусая очередной ломтик, он на мгновение поднял глаза на вампиршу. Конечно, Гайде была голодна. Какой парадокс: он принимает пищу из рук существа, для которого он сам является самой желанной пищей.
«Это только утоление физических потребностей. Это всего лишь пища, способ набить свой желудок. Неужели, Гайде, ты никогда не мечтала о другом?..»
Но его внимание снова вернулось к еде, и до тех пор, пока последний кусочек не провалился в темные недра бездонного пищевода оборотня, он более не задумывался о чем-то постороннем. Все-таки даже самая простая пища может быть желанной, когда ты действительно голоден.
Девушка ушла и Фергус вновь остался в одиночестве. Он более не мучил себя чужими вопросами и не волновался по поводу того, какой сюрприз готовит ему его тюремщица. Он закрыл глаза и задремал.

\Я предлагаю тебе свободу.\
Желтые глаза заинтересованно уставились на нее.
«Значит, я в тебе все-таки не ошибся…»
Губы детектива едва заметно дрогнули. Сделка. У них будет сделка.
Он внимательно выслушал условия, понимая, что это предложение отнюдь нельзя отнести к разряду «горячих». Ему предлагалось обменять старое шило на новое мыло, причем мыло обещало стать еще более гадостным, чем предыдущий бесполезный инструмент, имевшийся в его распоряжении.
- Новая клетка – побольше прежней, новые игрушки и возможность прикрыть себе чресла…
Фергус мрачно усмехнулся: дерьмовая сделка. Самая дерьмовая из тех, которые ему приходилось принимать, и все же… он ее примет. Его интуиция подсказывала ему, что его шанс находится совсем близко. Единственный шанс. И, быть может, другого уже и не будет.
- …заманчивое предложение, - закончил он, улыбаясь нарочито любезно, - Ты прирожденный менеджер, Гайде: умеешь обрабатывать клиента. Я согласен на сделку.
Оставалось лишь решить, какую цену заплатить за свою новую, весьма относительную свободу. Стать беспомощным, словно новорожденный младенец, отдав себя в полное распоряжение хищной мамочки, или же оставить себе свободу действий, заплатив за это нечеловеческой болью.
- Я выбираю серебро, - твердо произнес он, - Дерьмовый выбор, но я благодарен и за эту малость. Лучше, чем торчать здесь и медленно превращаться в овощ.

Способности: сила 20+10, скорость 15, ловкость 10, интеллект 25, харизма 10, боевые навыки 20. Это не волчанка!

Сейчас одеты: Фергус, Франка.

Дата: Суббота, 03.10.2009, 22:14 | Сообщение # 52

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

Перехватило дыхание. Гайде боялась пошевелиться. Нет, её глаза точно обманывали. Этого не могло быть. Просто не могло. Однако... она видела именно то, что видела - интерес. Фергус впервые за долгое время смотрел на девушку с интересом. И ей было всё равно, что этот интерес вызван сделкой с садистскими условиями. Она понимала, что детектив нутром чует свой шанс и не собирается его упускать. Игра только начиналась, победитель не выявлен.
\Ты прирожденный менеджер, Гайде: умеешь обрабатывать клиента. Я согласен на сделку.\
Язык нервно пробежался по пересохшим губам. Сердце бешено забилось. Немёртвая с нетерпением ожидала решения своего пленника. Шестое чувство подсказывало ей, что мужчина не разочарует. Их игра с каждым часом будет становиться всё более интересной.
Другая часть сознания начинала смутно понимать, откуда авантюрный план Гайде брал основу. Тюремщица настолько зациклилась на вожделенном внимании Фергуса, настолько хотела, чтобы он узнавал её, говорил с ней, смотрел на неё по своей воле, что, по видимому, особого выбора и ей не оставалось.
\Я выбираю серебро. Дерьмовый выбор, но я благодарен и за эту малость. Лучше, чем торчать здесь и медленно превращаться в овощ.\
Рука чуть дрогнула. Слова "ты поаппетитнее овоща выглядишь" Гайде решила придержать. Слово, как известно, не воробей - вылетит, не поймаешь. Злить ликантропа становилось всё опаснее. Через некоторое время она намеревалась дать ему частичную свободу. На свободе он станет намного сильнее. Из-за шипов в нём не проклюнется сила оборотня, но сила мужчины и сила воли останутся. Опасное сочетание для её хрупкого тельца.
Она выставила перед Фергусом йод, бинты, щипцы, пинцет и скальпель, в коробочке звякнула добрая дюжина шипов.
- Думаю, ты и сам понимаешь, что процесс неприятный, а его последствия - и того хуже. Поэтому обойдёмся без предупреждений. - В протянутой руке оказался кусочек дерева, зашитый в кожу. - Закуси, наркоза у меня нет, а вырубать тебя - не с руки. Ну чтож, приступим.

Следующие два часа Гайде занималась одной из самых кропотливых работ в своей жизни. На удивление, она не чувствовала дрожь в руках, работая скальпелем. Первыми жертвами пали плечи. Швея сделала аккуратный надрез, затем подрезала кожу, приподняла её щипцами, затем ещё один надрез - уже мышцы, чтобы забраться поглубже. В мыслях метались тысячи страниц учебников по анатомии. Она знала, что делает, пусть и не профессионально.
Левая рука нащупала первый шип, пинцет, вгрызаясь в плоть, закрепил небольшой кусочек посеребрённого металла среди волокон.
- Советую тебе воздержаться от попыток вынуть шипы самостоятельно, - медленно проговорила Гайде, втыкая иглу в кожу и завязывая первый узелок. - Ты не сможешь зрительно оценить ситуацию и порвёшь своё тело из-за строения шипа.
Закончив с одним плечом, она перешла к другому... и дальше... дальше: предплечья, запястья, колени, голеностоп... Силы шли под откос, вампирша с трудом могла представить, какого Фергусу. Последний стежок, пара капель йода, и дело закончено.
Она устало вздохнула. Из потайного кармашка был высвобожден ключ. Звякнули наручники. Гайде, словно испуганная птичка, упорхнула в дальнюю часть "клетки" и с опаской уставилась на Слейда. Одежда осталась лежать перед ним.
- Ну чтож, сделка совершена. Ты получил свою относительную свободу. Теперь, всё немного изменится... Жду тебя за стеной, - пробормотала она прежде, чем скрыться от его глаз.
Буквально упав на стену, девушка тяжело задышала, пытаясь унять стук крови в ушах и дрожь в коленях. Отнюдь не страх овладел её телом, но волнение. Следующий ход в этой игре за Фергусом. Она не могла предположить, как ликантроп решит поступить.
Взгляду открывалась до боли знакомая, раньше казавшаяся успокаивающей обстановка: сейф, диван, стол, заваленный инструментами и материалами, полка с парочкой милых украшений для интерьера. Гайде не могла вспомнить, когда последний раз работала здесь, погружённая в творчество, отвлечённая от самой себя - пустой куклы, совершающей автоматические действия и зачем-то стремящейся выжить. Странно, но в тот момент девушка впервые почувствовала, что живёт по-настоящему. Возможно потому, что времени осталось слишком мало, возможно, причиной был Фергус, растормошивший что-то ранимое в её почти мёртвой душе.

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort

Дата: Воскресенье, 04.10.2009, 13:54 | Сообщение # 53

Оборотень, детектив СБДК

Группа: Дом Крови

Сообщений: 309

Награды: 5

Репутация: 11

\Думаю, ты и сам понимаешь, что процесс неприятный, а его последствия - и того хуже. Поэтому обойдёмся без предупреждений…\
«Кто я по-твоему, щенок?..» - про себя огрызнулся Слэйд, но вслух лишь буркнул, через зажатую в зубах деревяшку:
- Шпасибо…
И все же, к тому, что происходило дальше он вряд ли был готов. Первый надрез на коже он встретил со скептической ухмылкой: ничего особенного, бывало и хуже. Но когда скальпель прошил мышцу, вся напускная бравада в одну секунду сошла с его лица. Вдобавок, Фергус наконец-то понял, отчего Гайде сделала этот благородный жест и предложила ему палку в зубы.
«Соберись, на арене бывало и хуже…»
Но ведь на арене всегда доставалось твари, а она умела отрешаться от боли, замыкаясь в собственной злобе и ярости. Отдавать себя в руки своего второго я детектив не хотел – слишком велика опасность сорваться и потерять то, чего ему с таким трудом удалось достичь. Разум ему еще понадобится, а значит…
Первый шип вгрызся под кожу, и Фергус зарычал сквозь стиснутые зубы. Ужасная, раздирающая тело и мозг боль. Ощущение, которое остается таким же сильным и мерзким даже после того, как хирург-садист зашил рану и залил ее антисептиком.
Новое поколение. Волки, в глаза не видевшие серебра. Да, за 500 лет они выработали свой слабый иммунитет: серебро больше не являлось символом верной смерти, но полностью избавиться от его влияния они так и не смогли. Раны, нанесенные скальпелем, не будут затягиваться. Зарастет верхний слой, но внутри, в мышце, маленький отравленный шип будет заставлять его истекать кровью. Быть может очень медленно, постепенно, его организм все-таки найдет способ справиться с этой заразой… но любое неосторожное движение, любая попытка обращения вновь разбередит рану и заставит его заново пережить весь спектр ужасных ощущений.
Он заставлял себя стискивать зубы, так, как учили его бывалые оперативники или коновалы из Подполья, не раз штопавшие его без наркоза: закусить ровно в тот момент, когда почувствуешь боль. Закусить как можно сильнее, до боли в челюстях.
Пот градом катился по спине и лицу, заливал глаза, которые и без того слезились от боли – в конце концов, он крепко зажмурился.
Ровно двенадцать шипов, на двенадцать сочленений его тела.
Двенадцать мучительных мгновений… или часов?..
Мгновений, когда он молча проклинал себя за свою дерьмовую гордость, и более всего желал закричать – от боли, от злости, от ярости на своего палача. Хотел закричать, чтобы высказать все самое грязное, что только мог придумать, выругаться как следует, а потом… умолять об отмене пытки.
Видит Отец, он был близок к тому, чтобы просить о снисхождении. Это было так просто: разлепить губы и попросить ее остановиться. Она бы сделала это, потому что ему было, что предложить взамен.
Но странная, оскаленная маска, приклеившаяся к его лицу, не позволила бы ему произнести и слова - и Фергус вновь и вновь благодарил свои сведенные болью мышцы, за то, что те накрепко заперли его рот.
Он рычал и скулил, не пытаясь сдерживать стоны боли.
Пока, наконец, все не закончилось…
Замки тихо щелкнули, и его руки безвольно упали вдоль тела, мгновенно отозвавшись болью. Он покачнулся и упал, не в силах удержать измученное тело в новом, непривычном для него положении.

Он пролежал так довольно долго, тяжело дыша и чувствуя, как остывает его тело. Если не двигаться, с болью вполне можно справиться… но разве этого он хотел? Кататься по полу и бить кулаками в стены, скулить, стонать и истекать болезненным потом – так следовало переживать боль, в гневе и бессильной ярости, облегчая страдания тела. Все лучше, чем безвольно лежать и прислушиваться к отвратительному пульсирующему зуду в суставах. Это может свести с ума.
Бездействие наедине с болью сводит с ума.
Фергус тяжело поднял голову, потом попытался подняться, опершись на руку. Первая попытка окончилась неудачей: сказывалась не только боль, но и общая слабость тела, долго просидевшего в одном положении.
«Это займет гораздо больше времени…»
Позволив себе передышку, он вновь попробовал, на этот раз добившись большего успеха: ему удалось перевалиться на бок, а затем сесть у стены, вытянув ноги.
Перед ним лежала кучка одежды, по виду напоминавшая пижаму. Фергус мысленно выругался: за больничный фасон и за то, что Гайде предоставила ему одеваться самому. Он не представлял, как сможет самостоятельно облачиться в свой новый костюмчик.
Просить помощи?..
При мысли об этом оборотень глухо зарычал и потянулся к кучке одежды.
С великим трудом, перемежая каждое движение длинными передышками, ему удалось, не вставая с пола, натянуть штаны. Рубашку Фергус решил оставить: в нынешнем состоянии ему вряд ли удастся вывернуть руки под требуемым углом.
Теперь ему предстояло совершить новый подвиг: попытаться встать. Это должно было решить его дальнейшую судьбу – получится, значит, шанс свой он все еще крепко держал в зубах. Не получится… и он смело может просить Гайде о том, чтобы она перевела его на химию.
«Ты и сам знаешь – выбора у тебя нет…»
Он пошарил вокруг себя глазами, ища маленькую палочку с глубокими следами от его зубов. Надежный приятель, который его выручит…
Он вновь сунул палочку в зубы, крепко закусил, зажмурился и, сосчитав до трех, встал на ноги.
- Та дефка…

Каждый шаг давался с трудом, но он не давал себе возможности расслабиться. Он должен преодолеть эти несколько метров: это часть испытания.
Он выходил из своей клетки, к которой уже начал привыкать. Толкнул дверь, с адским трудом преодолел несколько ступеней и оказался наверху.
В нормальном доме. И не на привязи.
Быстро обежал глазами помещение, изучая все возможности, которые предоставляло ему его новое положение. На секунду задержался глазами на хозяйке: взволнована?.. Неужели? Или только показалось?..
Потом шаркающими, экономными шажками, подошел к окну: темнота, и только где-то вдалеке над верхушками деревьев электрический отсвет Города.
- Аркхем, - глухо пробормотал он.
«Жопа мира».

Способности: сила 20+10, скорость 15, ловкость 10, интеллект 25, харизма 10, боевые навыки 20. Это не волчанка!

Сейчас одеты: Фергус, Франка.

Дата: Воскресенье, 04.10.2009, 22:36 | Сообщение # 54

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

ООС: вообще-то она его за стенкой в подвале ждала. Ну да ладно.

Время остановилось. Стук в ушах никак не унимался. Фергус, опять же, не спешил появляться на "свет божий". Гайде никак не могла решить, что её волнует больше: как он поведёт себя, куда он отправится первым делом, что он скажет ей, понравится ли ему её дом?
"Ты дура, или притворяешься?" - фыркнул внутренний голос. - "Не думаю, что это сейчас является наиболее важным. Лучше бы запаслась хорошим ломом. Супротив ликантропа - самое оно."
Она в очередной раз отбросила навязчивую замену совести. Её тело боялось двинуться, словно ноги не обещали удержать хозяйку в вертикальном состоянии, если та решит пошевелиться. Обострённый от стресса слух чутко улавливал малейшие шорохи внизу. Стена осталась единственным островком твёрдой и надёжной реальности. Гайде ощущала, что стоит на грани, на острие ножа. Это чувство казалось настолько знакомым, настолько захватывающим и настолько... приятным.
Шаг... ещё один. Фергус медленно поднимался наверх из своей камеры. Она могла бы почувствовать его приближения даже не имея слуха. Ослабленная, озлобленная, измученная, но его энергия струилась по дому, покалывая кожу вампирши. Клыки удлинились. Видимо, это было своеобразное проявление любви к мужчине со стороны тела девушки.
Шаг... Пленник вышел на свободу тяжёлой поступью. Его мышцы затекли от долгого пребывания в мучительно-неудобной позе, его суставы горели от ядовитого влияния серебра. Он... не одел рубашку. И Голоду этот факт однозначно импонировал.
"Прекрати воспринимать его как Еду, иначе ты не продвинешься дальше!" - приказала сама себе Гайде, опередив ворчание внутреннего голоса.
Она начинала подавлять две другие стороны. Это приятно удивляло. Словно её личность тринадцать лет спустя всё же начала формироваться. Поздновато, но лучше поздно, чем никогда.
Он подошёл к окну. Из его рта вырвалось всего лишь одно слово, столь многозначное слово:
\Аркхем.\
- Думаю, догадаться об этом было нетрудно, - слабо улыбнулась Гайде, стараясь не шарить голодными глазами по обнажённому торсу. Она постепенно училась контролировать себя. И это тоже радовало.
Она подошла поближе, осторожно. Не близко, стараясь не допустить возникновения лишнего напряжения.
- Тебе помочь одеться? - тихо спросила она. - Я... - она осеклась, не зная, как продолжить. - Ты можешь поговорить со мной?
Теперь она точно знала, чего хочет. Не крови, не еды, не энергии... ей нужен человек. Именно человек с умными звериными глазами... такими красивыми глазами. Ей был нужен Фергус. И лицо не скрывало этого.
"А ты... наконец-то выросла, малышка."

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort

Дата: Воскресенье, 04.10.2009, 23:12 | Сообщение # 55

Оборотень, детектив СБДК

Группа: Дом Крови

Сообщений: 309

Награды: 5

Репутация: 11

ООС: А хватит мужчину на пороге мариновать Ж)
Не сообразил короче.

\Думаю, догадаться об этом было нетрудно\
- Неужели? – Фергус бросил взгляд на отражение в окне, усмехнулся, - Я предполагал Истмунд. Кажется, что гадюшника хуже Норт-Энда не существует, однако, больше всего жертв пропадает в Истмунде. И это только те, кто попадает в отчеты. Большинство Истмунд сжирает молча.
Вампирша тихо подошла, осторожно, словно боялась вызвать его гнев. Он и вправду мог ударить: по ее шагам, по запаху, по отражению в стекле он мог бы рассчитать удар с точностью до миллиметра. Один быстрый, выверенный жест.
Он мог ударить, но не стал. Тело его бы не послушалось.
Помочь ему одеться в пижамку? Чтобы еще больше походить на пациента ее собственной частной «больницы», должно быть. Он бы предпочел привычную застиранную футболку, но тут вряд ли можно было найти что-то подобное.
- Накинь на плечи, если не затруднит… - ровно проговорил он.
Только идиот или пидор выпендривается из-за шмоток.
Фергус обернулся и внимательно посмотрел в лицо Гайде:
- Я обещал, что поговорю с тобой. Спрашивай.

Способности: сила 20+10, скорость 15, ловкость 10, интеллект 25, харизма 10, боевые навыки 20. Это не волчанка!

Сейчас одеты: Фергус, Франка.

Дата: Понедельник, 05.10.2009, 23:19 | Сообщение # 56

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

Он смотрел в окно и Гайде не могла определить чувств, что двигали им. Она не могла считать их по мимике, не могла пробраться суккубом вглубь сердца и подсмотреть ответ. Не могла, потому что не хотела. В её белокурой головке промелькнула неожиданная мысль: мы должны знать о человеке ровно столько, сколько он сам желает нам показать. Девушка прекрасно понимала, что Фергус не горит энтузиазмом раскрываться перед своей мучительницей. Понимала и не хотела с этим смиряться. Довольно сложно достичь уровня доверительных отношений, когда один из субъектов коммуникации терпит пытки от другого. Однако, всем нам свойственна вера в лучшее. Возможно, хоть на мгновение, оборотень снимет тяжёлую завесу со своих глаз и пустит Гайде в свою душу добровольно. Хотя бы на мгновение. Она знала, что это мгновение сделает её счастливой.
\Я предполагал Истмунд. Кажется, что гадюшника хуже Норт-Энда не существует, однако, больше всего жертв пропадает в Истмунде. И это только те, кто попадает в отчеты. Большинство Истмунд сжирает молча.\
- В это место обычно приходят добровольно, - Гайде пожала плечами, сомневаясь в смысле собственных слов. - И твою участь тоже принимают добровольно. - Она вздохнула, понимая, что следующие слова не найдут желаемого отклика у собеседника, но всё равно решилась их произнести. - Жаль, что так вышло.
Повисло неловкое молчание. Вампирша свыкалась с изменённым мировоззрением, ставящим Фергуса Слейда во главе угла и частенько забывающем о выживании. Наконец, она решила продолжить:
- Ты можешь мне не верить. Считай сумасшедшей, если так тебе проще. Я не хотела, чтобы это случилось. Просто тогда, - она неопределённо взмахнула рукой, - это показалось единственным путём удовлетворения острой потребности. - Усмешка на губах была до боли горькой. - Никогда не думала, что могу в чём-то настолько нуждаться. - Она вновь перевела взгляд на его лицо: уверенный, непреклонный. - Улыбайся, мон шер, ты видишь часы моего падения. К счастью, я забралась не высоко, потому и падать не больно.
Кажется, Фергуса задевало любое предложение Гайде. Ясное дело, что он не был к ней расположен, но иглы, которыми ощетинивалась его аура после любых слов, произнесённых швеёй, причиняли ей душевную боль.
"Как сентиментально. Чёрт с тобой. Доживай своё так, как нравится", - внутренний голос обиженно умолк.
Девушка считала, что её "гостю" лучше не отказываться от рубашки, потому отправилась за ней. По дороге назад, расстёгивая пуговицы, Гайде наконец поняла, что она больше всего хочет знать о Фергусе. Если он ответит на её вопрос, следующий ход в игре будет сделан по его правилам.
- Тебе нужно беречься, - шепнула вампирша, накидывая флисовую рубашку на широкие плечи.
Она осторожно взяла его за руку и медленно повела в гостиную. Усадила на кресло, опустилась на колени перед ним и, смотря снизу вверх, проговорила:
- Что в этой жизни ты ценишь и что - ненавидишь? Если найдёшь в себе силы ответить, можешь выбрать правило игры. На какое-то время ты получишь частичную власть в нашем маленьком мире...

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort

Дата: Вторник, 06.10.2009, 12:27 | Сообщение # 57

Оборотень, детектив СБДК

Группа: Дом Крови

Сообщений: 309

Награды: 5

Репутация: 11

Вампирша говорила путано, словно ее сознание непрерывно вело борьбу с самим собой. Но, кажется, в ее речи проскальзывали виноватые нотки… или это очередная игра? Он прекрасно знал, что в искусстве обмана Гайде обошла его, быть может, еще в младенчестве. А уж теперь-то, в годы своей затянувшейся зрелости, маленькая белокурая хищница отточила свой талант до виртуозности. Можно было презирать ее за это, но кем бы была Гайде без умения лгать? Пауком без паутины? Лисицей без клыков?..
Фергус тщетно пытался определить, когда вампирша говорит искренне, а когда – обманывает, путает, перемешивает слова с обрывками реплик из подсознания. Пока он не сильно в этом преуспел.
«Жаль что так вышло?..»
- Это что, такой способ сказать «извини меня»? – Фергус скептически выгнул бровь, - Скажи ты это двое суток назад, и имей я тогда хоть какую-то возможность тебе врезать, я бы это сделал, подумав, что ты в тайне насмехаешься надо мной. Сейчас, как видишь, я этого не делаю, но не потому, что едва осмеливаюсь шевелить пальцами. За эти часы, что мы с тобой мысленно свежуем друг друга, я понял, что тебе свойственно сочувствовать некоторым своим жертвам. Что совсем не характерно для вампира.
Неожиданный порыв: ему захотелось улыбнуться. Не насмешливо и не саркастически. Просто скривить губы в ничего не значащем жесте, дабы показать Гайде, что извинения – какими бы странными и путанными они ни были – приняты. Это было вдвойне глупо, учитывая, что он не знал, были ли это вообще извинения.
Но когда все эти мысли пронеслись у него в голове, было уже слишком поздно: его губы сложились в улыбку, погасшую, едва успев разгореться.
Позже оборотень убедит себя, что эту «мину» он с трудом вымучал.
Он покорно проследовал за своей тюремщицей в гостиную, шаркая, словно старик и кривясь при каждом шаге. В сидячем положении переносить боль было гораздо легче – спасибо пресловутому сочувствию вампирши, штырей в заднице у него пока не было.
Как быстро все меняется.
Трудно вспомнить, кем он был пару дней назад (всего пару?.. проклятие, он все-таки потерял счет времени). Последним ярким ощущением, явившемся словно из прошлой жизни, был ветер. Ветер на крыше здания, высившейся над залитой огнями Площадью Фонтана. Ветер приносил запахи дыма и благовоний, напоминавшие о каком-то древнем храме – для полноты картины не хватало лишь длинных тягучих песнопений, но в ту ночь на площади звучала совсем другая музыка. А музыкой Фергуса были стоны хорошенькой девушки, которая страстно извивалась у него на коленях.
Что если бы тогда он не отказался от своих принципов? Послушался человека и в очередной раз заставил зверя замолчать?
Вероятно, он не испытал бы тех незабываемых ощущений, которые не жалко было сохранить в своей памяти на долгие, долгие годы. И он не оказался бы здесь, в этом доме, наедине с голодной, мечущейся в лихорадке собственной одержимости, хищницы.
Странно, но прошло всего несколько суток, а он уже начал привыкать к этому состоянию, и сейчас все меньше жалел о той ошибке, что совершил днями раньше на Празднике Огня. По крайней мере, эта была приятная ошибка: было что вспомнить, пока просиживал зад в бетонном мешке.
\Что в этой жизни ты ценишь и что - ненавидишь?\

Он посмотрел на сидящую перед ним вампиршу, которая ожидала его ответа, и медленно проговорил:
- Есть одна вещь, - его пальцы едва заметно дрогнули, словно хотели сжаться в кулаки, но спазм, прошедший по его лицу, ясно говорил о том, что оборотень все еще чувствует все двенадцать маленьких шипов в собственном теле.
Пальцы медленно расслабились.
- Воля, - твердо проговорил он, - Воля человека. Я ценю ту силу, которая присуща только человеческому разуму, власть, которая усмиряет зверя. Я ненавижу тех, кто пренебрегает волей. Ненавижу тех, кто прикрывает свое бессилие мнимыми кодексами и дешевыми идеалами. Ненавижу дикарей, что нацепляют кожанки и седлают мотоциклы, чтобы создать очередную шайку отребья, которую станут гордо именовать «стаей». Ненавижу слабаков, которые в тайне ненавидят свою сущность и, не в силах заставить своего зверя заткнуться, умасливают его трусливыми подачками. Ненавижу высокородных ублюдков, которые мнят себя выше людей лишь потому, что сумели вытравить все человеческое из своего разума. Они считают себя чем-то вроде высшей расы, но они – рабы собственного зверя. Их свобода, эта жалкая сказочка, которая помогает им не чувствовать себя законченными мразями – все это один большой блядский миф.
Его пальцы снова дрогнули, и на этот раз Фергус довел дело до конца: сжал кулаки и болезненно оскалился.
- А правда в том, - хрипло проговорил он, - Что когда зверь голоден, все мы рабы. В равной степени.
Руки оборотня, слегка подрагивая, легли на подлокотники кресла: расслабленные и, кажется, более не несущие никакой власти. Всего лишь руки человека, измотанного болью. Фергус откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, улыбнулся своим мыслям.
- А так… Люблю свою работу. Люблю стаю, сестрицу… Кажется, с некоторых пор люблю своего напарника, хотя он редкостный ублюдок и самое уебищное чмо, которое мне только приходилось встречать. Только не сочти за признание…
Странно, зачем он говорит ей это? Но, кажется, они достигли той точки, когда взаимные признания воспринимаются как нечто естественное.
- У тебя, Гайде, тоже должно быть что-то, что вызывает твою любовь, – неожиданно произнес он. Желтые глаза хищно блеснули из-под полуприкрытых век.

Способности: сила 20+10, скорость 15, ловкость 10, интеллект 25, харизма 10, боевые навыки 20. Это не волчанка!

Сейчас одеты: Фергус, Франка.

Сообщение отредактировал Фергус - Вторник, 06.10.2009, 12:28

Дата: Вторник, 06.10.2009, 22:24 | Сообщение # 58

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

Он пытался понять её. Гайде уяснила его тактику ещё пару дней назад, но теперь ощущала её особенно ярко. Он пытался проникнуть в хаос, что сотворила внутри неё борьба двух личностей - старой и новой. Он пытался понять, но у него не получилось. Не удивительно и не зазорно. Вампирша сама с трудом находила с собой общий язык, что уж говорить о постороннем человеке. Почему же тогда попытки Фергуса стали столь ценными для неё?.. Ей было приятно.
Уголки губ приподнялись на миллиметр, подарив лицу Гайде выражение умиротворённости и счастья. Скорее всего именно эту мимику можно было назвать искренней. Эта улыбка была настоящей, первой улыбкой, которую смогла выдавить из себя немёртвая тринадцать лет назад. Она так и не научилась улыбаться и смеяться по-настоящему. Сейчас же она сняла маски, оставив только голое, робкое, неуверенное и слепое существо, тщетно пытающееся отыскать опору в своём зыбком мироздании.
Фергус смотрел на неё теперь уже по своей воле. Мелькнувшая улыбка потонула в тщетной попытке спрятать собственные порывы. Гайде же умела ценить мгновения, потому неловкая гримаса мужчины не прошла мимо её внимания. На душе немного потеплело. Пожалуй, её состояние сейчас характеризовалось как "после такого не жалко и умереть".
Гайде с удивлением отмечала те изменения, что приносил её внутреннему миру ликантроп. Ещё никогда вампирша не находилась в такой гармонии с собой. Впервые ей не требовались подсказки внутреннего голоса или Тьмы для того, чтобы действовать в реальном мире. Впервые ей не требовались маски, чтобы окружающие смотрели на неё и могли слышать её слова. Впервые она говорила от чистого сердца. Такой стиль жизни оказался на удивление приятным. Присутствие рядом живого существа согревало, словно пинта свежей крови, медленно разливающаяся по сосудам, наполняя мёртвое тело вампира жизнью и ценнейшей энергией.

Пока мужчина размышлял, Гайде прихватила мягкую подушку и устроилась в ногах пленника со всем удобством: обнявшись с деталью интерьера и положив голову сверху она со взглядом наивного дитя, слушающего сказку, продолжала смотреть на Слейда в ожидании его ответа.
\Воля человека. Я ценю ту силу, которая присуща только человеческому разуму, власть, которая усмиряет зверя.\
Девушка вздрогнула. От единственного слова "воля" по комнате разлилась энергия уверенности, энергия настоящей силы: не той, что черпают маги или вампиры, а той, с которой рождается каждое разумное существо на этой проклятой богами планете.
В этот день Фергус отличался необыкновенной для себя эмоциональностью. Он вещал, вкладывая глубокий нравственный смысл в свои фразы. Он не просто говорил, он чувствовал. Возможно поэтому Гайде, словно зачарованная, внимала его словам. И каждое предложение заставляло стыдиться себя. Комплекс неполноценности, зародившийся в немёртвой сразу после амнезии, сейчас проявил себя во всей красе: ей казалось, что детектив иносказательно описывает её саму. Нет, присутствовали в его речи и черты, отличные от не сформированной личности мисс Уаят Блу, но большинство вампирша находила внутри себя.
Идеал - выживание, побочный эффект - рабство. Неспособность контролировать своего зверя - Голод. Ненависть к себе, подавление своей сущности, итог - суровый конфликт, что приносит лишь жертвенные плоды. И высокомерие. При всей неполноценности она была высокомерна, подразделяя всё на Еду и не Еду.
"Словно гусеница жрёшь всё, что можно сожрать. Гусеница однажды превратится в прекрасную бабочку, чьи невесомые крылья понесут тельце в небеса. А кем должен стать зажравшийся суккуб?"
Чувствуя неловкость, Гайде отвела взгляд и немного покраснела. Неужели всё вышесказанное означает, что Фергус ненавидит её?
"Бинго, детка! Мне не попадались пленники, испытывающие тёплые чувства к тем, кто их терзает".
\А так… Люблю свою работу. Люблю стаю, сестрицу… Кажется, с некоторых пор люблю своего напарника, хотя он редкостный ублюдок и самое уебищное чмо, которое мне только приходилось встречать. Только не сочти за признание…\
- У тебя... есть родные? - нотка зависти и удивление, словно ни у кого в этом мире не должны существовать родственники. - И ты.. любишь их? - ещё большее удивление. Разве может слово "любовь" относится к близким?
Она попыталась вспомнить Дэвида. Попытка быстро увенчалась успехом: подобное не забывается. Запах пьяной крови, жгучей, магмаобразной магии, текущей по жилам, упрямство, похоть и свобода нравов. Интересно, стояло ли хоть что-нибудь над жизнью колдуна? Мораль? Если да, то даже Гайде не решилась бы с ней ознакомиться.
\У тебя, Гайде, тоже должно быть что-то, что вызывает твою любовь, – неожиданно произнес он. Желтые глаза хищно блеснули из-под полуприкрытых век.\
Она вздрогнула и прижала подушку, будто бы пытаясь защититься от пронзительных глаз оборотня.
- Я... мне стало казаться, что я не до конца понимаю значение слова "любовь", - прямо заявила девушка. - В больнице, - очередное начало издалека, - мне объясняли, что я люблю то, что доставляет мне удовольствие - физическое или моральное. Я люблю кровь, то есть пищу, но это логично. Какое существо не любит источник своей жизни? - её рассуждения были наивными, простыми, пронизанные детской ступенчатой логикой. - Но... гораздо больше я люблю шить, плести цепочки, шлифовать камни, плавить драгоценные металлы. Мне нравится создавать. Ты знаешь, ведь вампиры обладают мёртвым телом. - Её рука невольно легла на живот. - Когда я познавала мир заново, то задумалась о том, что моё тело не способно выполнять свою основную функцию. У меня холодная, мёртвая утроба, не способная породить жизнь. Разве... разве может кто-то жить, ничего не создавая? У меня маленькие руки, я физически слаба, я мертва, в конце концов, но я могу создавать. Когда я поняла это, наверное, я впервые была счастлива. Поэтому, я думаю, что это тоже любовь. Я вижу, как вещь живёт на людях или в их доме. Тогда я чувствую, что породила частичку чьей-то жизни. - Уголки губ вновь приподнялись на пару миллиметров.
После этой почти бессвязной речи Гайде на некоторое время умолкла, шаря глазами по комнате и подыскивая слова.
- Я читала, - она резко поднялась и подошла к окну, - что любовь во все века заставляла людей совершать абсурдные поступки: она рождала и губила империи, она в корне меняла мир. Если это правда, то насколько же это сильное чувство? Я задумалась об этом десять лет назад: я не понимаю, что такое любовь, потому я не могу сказать, испытываю ли её сама. Раньше говорили, что суккубы - манипуляторы любви, но мы управляем только похотью. А похоть - не любовь, даже я могу это понять.
Она вернулась к первоначальному положению - в обнимку с подушкой.
- А как называется чувство, когда ты, словно одержимый, хочешь принадлежать кому-то всем своим существом, хочешь, чтобы и этот человек принадлежал тебе всецело. Что это? Форма Голода? Это свойственно только вампирам или все существам? - она спрашивала совершенно искренне. Она действительно не могла нащупать такую прозаическую истину. - Тогда как можно назвать тот факт, что я сошла с ума, едва посмотрев в твои волчьи глаза?..

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort

Дата: Среда, 07.10.2009, 12:19 | Сообщение # 59

Оборотень, детектив СБДК

Группа: Дом Крови

Сообщений: 309

Награды: 5

Репутация: 11

- Я, кажется, уже упоминал о своих родственниках, - Фергус на секунду задумался. Да, он говорил о семье – всего пару слов, в самый первый день своего заточения. Тогда он вовремя заставил себя заткнуться, потому что не хотел ненароком привлечь внимание вампирши к своей семье: боялся, что ее маниакальный интерес к его собственной персоне может перенестись и на его родителей, а в особенности на Франку, которой всегда доставало нахальства влезать туда, куда не следует.
Следует ли рассказывать о своих родственниках сейчас? Кажется, сегодня они оба могут позволить друг другу немного откровенности. К тому же, после всего Фергус сомневался, что Гайде по-настоящему интересует что-то, кроме препарирования его собственной личности.
- У меня есть родители, у них маленький участок тут, в Аркхеме. Я переехал в собственную квартиру после того, как стал работать в СБДК – крутому копу нужно много личного пространства, чтобы снимать стресс. Ну, ты понимаешь: устраивать попойки, водить девок…
«Зализывать дыры от зубов демонов».
Фергус задумчиво бросил взгляд в окно. Аркхем велик, по размерам стремится к отдельному городу. А еще тут до сих пор сохранились дикие уголки, в которые не принято заглядывать даже полиции. И даже если этот участок, на котором он «отматывает срок», находится всего в паре километров от дома его предков, его ни за что не найдут в этой глуши. Если, конечно, Дейв не подключит мозг и не явится сюда с ордером…
«Сколько же можно копаться, лысый ты ушлепок…»
Оборотень вновь заговорил:
- Мой отец, такой же, как я – ребенок двух ликантропов. Моя мать – обращенная. Ей достались на удивление сильные гены, зараза первой пробы. Зверь полностью менял ее. Бывало, что даже отец не мог справиться с ней во время… обострения. Когда она вынашивала нас, ее волк появлялся все чаще. В последние месяцы зверь уже не оставлял ее: она устроила себе логово в подвале - навроде твоего - и ощенилась там, словно волчица…

- Кого мне вызывать? Акушера или ветеринара?.. Черт, она как сука ощенилась там, в подвале, и я не понимаю, что делать…
- Слышишь, как они пищат?..
- Что?..
- Понимаешь, главное, чтобы они заорали. Если орут и просят жрать – значит все в порядке. У меня в детстве собака была…
- Мы говорим о моей жене, демоны бы тебя сожрали!
- Прости, но в данной ситуации не вижу особой разницы.
- Проклятие, детям же перерезают пуповину. Как она это сделает?.. А грязь и все остальное?..
Молодой отец беспокоился напрасно: волчица в подвале справилась гораздо лучше, чем можно было ожидать. Был ли это инстинкт зверя, или же женщина, бывшая зверем, смогла перехватить инициативу и заставить щенную суку подчиняться?.. Так или иначе, волчица действовала, как по учебнику: избавилась от пузыря, перекусила пуповину и осторожно, но настойчиво, толкая детеныша носом, заставила его запищать.
Не смотря на все ее старания, выжили лишь двое из троих: слабая человеческая составляющая ее организма не смогла выносить всех троих детенышей.
То, что случилось, могло бы стать горем для женщины, однако, волчица, казалось, даже не обратила на эту неприятность внимания. Она была всего лишь сукой, благополучно разрешившейся от бремени: что для нее один мертвый детеныш? Нужно было заботиться о двух выживших.
Она проглотила все три последа и избавилась от грязи, однако, тельце детеныша оставила нетронутым, позволив отцу забрать маленькое и уже остывшее существо, которое по какой-то, казавшейся невероятной, причине было его мертворожденным сыном…

- Мою сестру зовут Франка. Мы не очень-то похожи внешне. Она вот такая маленькая, - он приставил ладонь ребром к своей груди, невольно улыбнулся, - Но сильная, как черт и ругается, как грузчик – настоящая зверюга.
Снова обратив свой взгляд на Гайде, он пояснил:
- Мы ведь оба родились волчатами. И если ты хочешь знать, что такое любить девчонку вроде Франки, это… это словно возвращаться в детство. Двое щенков всегда понимают друг друга без слов: достаточно одного движения, чтобы завести новую игру. Мы знаем друг друга лучше, чем кто-либо другой, - он замолчал, потом быстро произнес, - Прости, иногда я много говорю.
«А ведь ты не хотел распространяться о своей семье…»
- Что касается Дейва… это тоже своего рода игра, соперничество. Я понял, что в один прекрасный момент привык к колкостям Ревара, и они стали для меня неотъемлемой частью жизни.
\...мне объясняли, что я люблю то, что доставляет мне удовольствие - физическое или моральное. Я люблю кровь, то есть пищу, но это логично. Какое существо не любит источник своей жизни?\
Фергус на секунду задумался, потом продолжил:
- Ты права: любишь то, что доставляет тебе удовольствие. Для меня удовольствие участвовать в наших словесных перепалках с Девидом, хотя, видит Отец, иногда он способен так съездить по мозгам, что хочется разбить ему всю рожу. Мне доставляет удовольствие быть рядом с Франкой. Я знаю, почему я люблю быть в их компании: мы похожи друг на друга, каждый по-своему. Но есть еще кое-что, - он едва удержался от того, чтобы наставительно поднять палец. Чертова привычка: изображать ментора.
- Я знаю, что и Дейв и Франка тоже получают удовольствие от общения со мной. По правде сказать… по поводу Дейва я до конца не уверен, но по крайней мере, он ловит кайф, когда издевается надо мной. Понимаешь, в чем смысл?..
И, не дожидаясь ответа, произнес сам:
- Бессмысленно любить то, что остается безмолвным к твоим чувствам. Человек способен отвечать на любовь, способно животное… даже любовь к своей работе может быть взаимной. Я обожаю сажать гадов за решетку, и я знаю, что кто-то благодарен мне за это, так же, как твои клиенты благодарны тебя за красивые вещи, приносящие им удовольствие.
Даже если взаимное чувство – ненависть, это лучше, чем полное отсутствие эмоций. А пища, знаешь ли, не может тебя любить или ненавидеть, именно поэтому глупо испытывать любовь к еде…
\А как называется чувство, когда ты, словно одержимый, хочешь принадлежать кому-то всем своим существом, хочешь, чтобы и этот человек принадлежал тебе всецело. Что это? Форма Голода? Это свойственно только вампирам или все существам?\
- Так бывает, - проговорил оборотень, внимательно рассматривая девушку. Гайде была взволнована, по-настоящему взволнована. Отец, неужели эта девушка когда-то казалась ему холодной и бесчувственной?..
Она запуталась и беспомощно пыталась выбраться из паутины незнакомых для себя чувств и понятий. Разве задумывается влюбленный человек о том, что составляет сущность любви?.. Для него такие рассуждения бессмысленны, но для того, кто считает себя неспособным любить, этот вопрос вдруг приобретает жизненно важное значение.
- Бывает, - повторил Фергус, - что другого способа не существует: отдать себя целиком, чтобы получить того, кем хочешь обладать. Вот только обмен иногда бывает неравноценным… Нельзя обязывать другого человека слишком щедрыми дарами: может случиться, что он не сможет ничего дать взамен.
\Тогда как можно назвать тот факт, что я сошла с ума, едва посмотрев в твои волчьи глаза?.. \
Он заговорил снова, постаравшись, чтобы его слова звучали как можно убедительнее. По правде сказать, стараться ему не пришлось: Фергус говорил искренне.
- Ты мне интересна, Гайде. Ты способна вызвать мою симпатию без женских ухищрений или чар суккуба: это то, что ты видишь в моих глазах. И если бы после той ночи ты позвонила мне, я бы, наверное, согласился встретиться с тобой… - он грустно усмехнулся, - ну, знаешь, как это делают обычные парочки. Ужин, долгий разговор, потом секс – если, конечно, после разговора не станет ясно, что мы друг другу противны… Я бы согласился встретиться с тобой еще раз, но не ради того, чтобы стать твоей пищей или собственностью. Пище наплевать, любишь ты ее или нет.
Он долго всматривался в бледное, взволнованное личико вампирши, потом произнес решительно:
- Пей кровь, если хочешь, но твоей кормушкой я не буду. Я – не пища, потому что не могу быть безразличным.

Способности: сила 20+10, скорость 15, ловкость 10, интеллект 25, харизма 10, боевые навыки 20. Это не волчанка!

Сейчас одеты: Фергус, Франка.

Дата: Четверг, 08.10.2009, 22:53 | Сообщение # 60

Ювелир

Группа: Дом Крови

Сообщений: 253

Награды: 9

Репутация: 9

Комок встал в горле, когда Фергус начал подробный рассказ о своей семье. Гайде погрузилась в ещё одно новое для себя чувство. Нормальный человек назвал бы это состояние завистью и ностальгией, но для вампирши эмоции смогли ассоциироваться лишь с ревностью. Она не смогла разобраться, что к чему ревнует, но посчитала этот аспект не столь важным. Странно, ведь считается, что ревность - отголосок эгоистичной любви. Как может знать о ревности существо, не понимающее сути высокого чувства? Очередной парадокс, заставивший Гайде на несколько минут призадуматься, пока её пленник продолжал рассказ.
- В начале, - она решилась вклиниться в его монолог, - мне казалось, что я - порождение тьмы и ничто более. До сих пор меня вводит в ступор мысль о том, что я - плод чьей-то любви. Если так, то я, наверное, была самым неблагодарным ребёнком на свете.
Такой короткой вставкой она решила ограничиться, но парочка новых эмоций стимулировала очередную вспышку...

- Я просто не могу с тобой разговаривать! Мне кажется, что ты меня совсем не слушаешь, - она была очень красивой женщиной. Сорокалетний возраст лишь добавлял её красоте элегантность и сдержанность. Её голубые глаза сияли так же ярко, как и в семнадцать лет.
- Знаешь, что делают, когда кажется? - она была почти копией матери, но молодая, с бунтарской натурой, страдающая скукой, грозящей стать смертельной.
- Ты думаешь, что уникальна дорогая, но ты мало чем отличаешься от меня в юности, - мать была серьёзна и печальна. - Дорогая, твоё поведение не обернётся ничем хорошим. Ты не развеешь свою скуку рискованными авантюрами, ты только наживёшь неприятности! Чёрт возьми, послушай меня! - она схватила девушку за руку и хорошенько встряхнула. - Я смогла вовремя опомниться и понять, в чём была моя ошибка. Но до этого светлого момента я совершила немало глупостей...
- Ты хочешь исправить свои ошибки во мне? Даже при моём кратком курсе психологии, я нахожу твои стремления глупыми. - Она сбросила руку матери и отвернулась. Слова не доходили до её прелестной белокурой головки.
- И куда ты теперь? К Лакри? - женщина решила отступить и изменить тактику.
- Лакри мне наскучил, - отмахнулась дочь, её руки слегка дрожали. - Он сам виноват... это он нас познакомил... - словно убеждая себя, шептала она.
- Познакомил. - Повторила женщина, нахмурившись. - С кем?
- Какое тебе до этого дело?! - вспылила юная красотка.
Мать поймала её лицо в свои ладони и заставила пристально смотреть в глаза.
- С кем. Лакри. Тебя. Познакомил. - Раздельно проговорила она.
- С Мастером Дамианом, - девушка не смогла солгать.
Мягкие руки, не тронутые возрастом, бессильно опустились. На фарфорово-белой, бархатно-нежной шейке уже красовались первые укусы, неловко спрятанные под зелёную водолазку.
- Ты не сделаешь этого, - с умирающей надеждой в голосе проговорила её мать.
- Сделаю, - твёрдо заявила она. - Уже сделала...

Гайде нервно втянула воздух. Однозначно, Фергус обладал особой аурой, затрагивающей в душе вампирши потаённые струны, начинавшие от лёгкого прикосновения резонировать с воспоминаниями. С каждым разом запоминалось всё больше. Немёртвая даже сейчас могла почти полностью восстановить портрет женщины, увиденной в момент вспышки. Кто она? Кажется, ясно голубые, сияющие глаза будут возвращаться во снах.
\Бессмысленно любить то, что остается безмолвным к твоим чувствам.\
Обессилев, Гайде откинулась на спину, вальяжно развалившись на ковре, продолжая обнимать подушку. Слово "любовь" применимо к работе. Что в её жизни остаётся безразличным? По сути - все люди, что её окружают. Немёртвая давно превратила себя в игрушку, "яркую птичку", как верно подметил Фергус. Девушка была симпатичной обёрткой для пустой коробки. Смотреть приятно, открывать - бесполезно. Долгие годы самоанализа не дали ей столько, сколько она смогла получить от десятиминутной болтавни с детективом.
"Умные люди делятся умом, а глупые... а глупых убивать надо, чтоб не парили народ понапрасну."
\А пища, знаешь ли, не может тебя любить или ненавидеть, именно поэтому глупо испытывать любовь к еде…\
- Пища - это кровь, а не человек, в чьих венах она течёт, не так ли? - Гайде улыбнулась. - Высшая форма любви и единения для пар немёртвый-живой - это добровольное кормление. Не как Еда, не ради пищи, ради вкуса. У каждого живого свой вкус - уникальный. Когда я пила твою кровь, я была едина с тобой: твоя кровь опьяняла, оживляла моё тело, твоя кровь на несколько минут стала самым важным из всего, что существует в нашем бренном мире.
\Ты мне интересна, Гайде.\
Девушка замерла, навострив уши, глаза переместились на лицо Фергуса, суккуб оплёл душу настолько плотно, что малейшее колебание не могло остаться незамеченным. Гайде было важно знать, лжёт ли Слейд. Но он... говорил искренне.
- Фергус... - умоляюще прошептала девушка, не в силах вымолвить "остановись, пока не поздно!".
К сожалению или к счастью, он продолжал.
\Я – не пища, потому что не могу быть безразличным.\
Поздно. Открыта новая дверь. Разрушена стена. Разбита выдержка.
Одно плавное движение. Руки, заключившие лицо мужчины в невесомые объятия. Лёгкое прикосновение губ к губам. Движение назад, словно в испуге от собственных действий. Руки зарываются в белокурые локоны, колени подгибаются. Из головы во мгновение ока исчезла путаница. Всё чертовски просто. В этом не нужно разбираться, этого не нужно объяснять. Она просто... любит Фергуса. Непонятно как, непонятно - почему. Просто любит. Этого достаточно? Нет. После всего, что она уже натворила, назад дороги нет.
- Я пообещала себе, что не буду питаться от тебя, - она решилась высказаться. - Я не могу относится к тебе, как к Еде. Не могу становиться хищником, несмотря на то, что страстно желаю почувствовать вкус твоей крови.
Она принялась терзать бахрому на столовой салфетке. Нервные движения отвлекали от лишних эмоций.
- Мы заключили сделку, мон шер. Теперь ты можешь сделать свой собственный ход. Однако, помни. Я ни за что не отпущу тебя. Пока у меня есть время, ты будешь со мной. - Горькая усмешка. - Думаю, это ненадолго. Говорят: "помяни чёрта и он тут же явится". А мы за сегодня уже пару раз припомнили твоего шрамированного дружка...

Мир в цвете крови - это мир сквозь камень рубина.

Que l'armée des ombres s'avance
Qu'elle me possède et qu'elle me donne
La beauté de la violence
Et qu'elle me baise comme personne © Dracula - Entre l'amour et la mort