Ресурс временно закрыт.
Писать ни на форуме, ни в комментариях нельзя, но все материалы все еще доступны для просмотра.
Новый сезон игры будет проходить на другом сайте. Встречайте новое развитие сеттинга МЦН!
Если вы хотите узнать тайны прошлого темного мира, увидеть времена, когда планета еще не была окутана покровом темных туч и ощутить атмосферу средневековья - присоединяйтесь к нам!
Вот он, мой класс. Тридцать пар внимательных глаз, тридцать аккуратно подстриженных макушек и чисто выбритых подбородков. Их лица исполнены внимания, непреложного желания слушать мои слова – не знаю, существует ли лучшая награда для учителя?.. Их разум так же чист, как и их новенькие, до хруста накрахмаленные рубашки. Идеальный материал. Совершенный, чистый лист, на котором я могу написать все, что мне вздумается. Хотя нет, постойте. Здесь я грешу против истины, бравирую собственным мнимым могуществом. Быть может, в другое время и в другом мире, мое тщеславие и вправду позволило бы мне измарать девственную чистоту их умов какой-нибудь бесполезной житейской мудростью – просто так, ради бессмысленной забавы. Но я – в прошлом такой же, как они: чистый лист, прилежно заполненный моими почитаемыми учителями. Превыше всех законов я уважаю свой долг: долг перед ними, моими учениками. Я напишу, выведу ровным почерком слова Истины, научу их быть законопослушными, порядочными, твердыми в своих устремлениях. Я напишу лишь то, что следует – и ничего кроме. Я – учитель. Если я не прослежу за тем, чтобы их умы оставались все так же светлы и упорядочены, тогда кто проследит?.. - Ни грана хаоса, ни крупицы сомнения, - я обвожу взглядом эту светлую, наполненную воздухом аудиторию, и вижу, как слова мои ясной синевой отражаются в их глазах. О, какое чудесное могущество! Пускай оно взято напрокат, пускай подчинено не моей собственной, а одной лишь единой цели, в которой не существует личного «я», а лишь всемогущее, всеобщее «мы». Из моих уст – в их мудрые, юные головы, минуя препоны воспитания и традиций. Только так: расчистив полку от хлама, скопившегося за долгие годы семейного быта, протерев ее от пыли предрассудков, мы сможем заставить ее ровными рядами новых, правильных книг. Я начинаю урок. - Сегодня мы будем говорить об истории – об ошибках, которые заложила в нас природа, и которые исправили наши мудрые, всезнающие предки. Кто теперь помнит о тех временах, когда люди: слабые, безвольные, подверженные болезням и подчиненные лишь собственным животным инстинктам, вели борьбу за существование?.. Спустя миллионы лет они мало чем отличались от своих древних предков: испуганные, дрожащие пред лицом неизвестного врага. Однако, цивилизация никогда не стояла на месте и, конечно же, нам было предопределено Спасение. Своими руками мы создали Новый Эдем, где не существует болезней, войн, где упразднены грехи религий наших предков. Мы перекроили себя по образу и подобию – мы сделали себя совершенным, новыми людьми. И, прежде всего, ведя борьбу с собственным темным началом, мы уничтожили мнимую общность, что издревле разделяла всех нас. Я на секунду задумался, обдумывая, как выстроить свою дальнейшую речь. Как лучше рассказать, а точнее повторить то, что им и так прекрасно известно?.. Каждый из них знает историю становления Нового Эдема не хуже меня, однако, я не спешу пролистнуть эту страницу: методика обучения едина, а значит, я должен твердо следовать предписанным мне правилам. Кто я такой, чтобы перечить букве учебника?..
Тысяча лет – не такой уж большой срок для государства, раз и навсегда объединившего земной шар единым законом, языком и вероисповеданием. У тех, кто создавал Новый Эдем, были слишком веские доводы, чтобы заставить разобщенные, погрязшие во вражде и междоусобицах, народы прийти в лоно единого братства. Братство – именно так они называли свое объединение, в которое вошли гении от самых разных областей. Ученые, литераторы, инженеры, философы – каждый со своим призванием, но с общей идеей, породившей концепцию нового мира. В этом мире не было религиозных предпочтений, но действовало четкое правило: наравне с собственным богом, почитай Истину. Не имея корыстного умысла, члены братства дали людям то, что они желали: долгую, лишенную тягот и исполненную смысла, жизнь. И стоит ли удивляться, что люди так легко, один за другим, отбрасывали то, во что веровали долгие тысячелетия, дабы без раздумий отдаться на волю тех, кто творил чудеса на земле? Братство начало свой триумфальный путь с того, что нашло способ избавить человечество от болезней. Все оказалось даже слишком просто: требовалось лишь убивать гнилые зерна еще до того, как они дадут плоды, и ждать, терпеливо ждать, пока прореженные всходы не очистятся от заразы. Вот уже тысячу лет в Новом Эдеме матери не стонали в муках, исторгая из плоти своей слабое, беззащитное перед миром дитя. Генетика, биология, химия – все было к услугам новых небожителей и, конечно, они нашли способ, как правильно воспользоваться этими знаниями. Зачатые и выращенные в чутком лоне машины, дети выходили на свет, подобные непорочным ангелам – здоровые, крепкие, готовые к познанию нового мира. Вслед за упразднением варварского живорождения, Братство взялось за искоренение примитивного уклада семейной жизни. Семья, эта порочная ячейка общества, скрытая под колпаком семейных традиций и мнимых отношений, ушла в небытие. Отныне лишь общество было ответственно за воспитание собственных детей, а сами дети приходили в этот мир, не отягощенные грузом семейных устоев и верований. Избавленные от необходимости заботиться о примитивном продолжении рода, люди обратили свой взор к наукам и искусству. Перестав разделять общественное и личное самосознание, устремились в политику, желая привнести порядок в свою жизнь и жизнь каждого. Должно быть, моралисты прошлого осудили бы нас, однако… что нам в их речах! Достаточно только взглянуть на этих чудесных, совершенных детей, чтобы понять, как глубоко заблуждались наши предки. Новый мир породил новую мораль: лишь безраздельно полюбив себя и замкнувшись в самосовершенствовании собственного разума, человек способен выстроить идеальный мир – мир, для всех. Торжество интеллекта, триумф логики! Наш Эдем был рожден от строгого идеализма науки, слившегося с многообразием бесконечного человеческого разума. Мы стерли грань между расами и религиями, между семьями и объединениями, мы исполнили давнюю мечту человечества – заставили людей осознать собственное единство. Однако, я покривил бы душой, сказав, что мы не допустили ошибок. Те, кто называли себя Братством, создавая Эдем, упустили лишь одну деталь, однажды приведшую наш мир на грань катастрофы. Объединив людей, они забыли лишь об одном факторе, что издревле разделял человечество на две половины. Мужчины и женщины – как зеркальное отображение друг друга, как две частицы одной материи, одна из которых сшита на лицо, а другая – вывернута наизнанку. О, как же мы были глупы, что не осознавали опасности, которая исходила от этого странного союза! Братство освободило женщин от забот материнства, подарив им полное и безоговорочное равноправие, к которому они так стремились в сумрачные годы становления человечества. И в первые столетия их свободы, женщины и вправду оправдывали свое новое положение: умные политики, талантливые художники и музыканты, пытливые ученые – женщины находили себе место в любой области, ничуть не уступая мужчинам ни в уме, ни в прозорливости. Сейчас, с высоты наблюдателя-историка я могу утверждать, что мы сами виноваты в постигшей нас катастрофе. Мы могли предупредить это безумие, могли вовремя остановить его, не доводя дело до открытого насилия… но кому интересны сожаления историка? Увы, мы упустили момент, и до сих пор расплачиваемся за это. Никого не удивляет тот факт, что многие жители Эдема стремятся связать свою жизнь с Инкубатором. Во-первых – это действительно грандиозная машина, работа с которой не может не удовлетворить даже самого взыскательного профессионального интереса, а во-вторых, это работа почетная и уважаемая. Инкубатор – как огромное родильное отделение Эдема, приводит в этот мир тысячи детей ежедневно. И, конечно, нет ничего более возвышенного, чем собственными усилиями помогать этим птенцам явиться на свет. В какой-то момент оказалось, что почти восемьдесят процентов персонала Инкубатора (а это, по самым скромным подсчетам, никак не меньше миллиарда человек) составляли женщины. Казалось бы, кого это могло смутить?.. Мы давно смирились с малодушием наших сестер, поддавшихся древнему, иррациональному инстинкту материнства. В конце концов, мы даже нашли этому феномену оправдание: ведь женщины и вправду были незаменимы в обслуживании такой тонкой машины, как Инкубатор – именно от их изящных, чутких пальцев, их терпения и упорства, зависела точная работа всех до единого механизмов этого колоссального устройства. Но именно в нашем малодушии, что позволило нам нарушить незыблемое правило общего равенства, таилась главная ошибка. Сбитые с толку видимой слабостью женщин, мы вновь, как и сотни лет назад, позволили им управлять собою. Расплата не заставила себя ждать. В один день, в одночасье Инкубатор прекратил свою работу. Это был бунт! Страшный, разрушительный мятеж, не имевший ничего общего с пестуемыми нами идеями разума. Эдем был расколот, ибо к мятежницам присоединялись и другие – те, кого мы и не думали подозревать! Это было как безумие, как поветрие чумы, поражавшей наше общество. Страшная болезнь, мгновенно разделившая мир на две половины Они призывали к тому, чтобы разрушить Инкубатор. Они хотели вернуться к былому строю: к мукам рождения, к бессмысленным годам материнства, к добровольному заключению у люльки младенца. Хотели добровольно отказаться от всех даров Эдема лишь ради того, чтобы предаться животной радости от вынашивания плода. В безумии своем они едва ли понимали, что обрекают всех нас на вымирание. Это предательство стало их первым преступлением. Вторым они обрекли на падение всех нас. Женщины, вспомнив о своих древних, первобытных корнях, в свою очередь, заставили мужчин обратиться к постыдным инстинктам. Впервые, спустя тысячу лет, мы взяли в руки оружие. Короткая, но кровопролитная война навсегда останется несмываемым пятном на нашей истории. Сколько бы не жили мы, каждый наш день мы будем посвящать искуплению… как страшно, как больно вспоминать о тех днях! Скольких мы уничтожили? Скольких обрекли на заключение?.. Безумцы, почуявшие запах собственной гибели, мы поддались тому иррациональному, темному чувству, которое так тщательно искореняли в собственных душах все эти годы. Неужели, этот темный росток невозможно вырвать?.. Неужели, мы так и будем вынуждены жить с этим ядовитым осколком в сердце?.. Не лучше ли тогда совсем избавиться от сердца?.. И, глядя в глаза своих учеников, я чувствую свою вину, хотя в те смутные времена я сам был лишь безымянной клеткой в лоне Инкубатора. Я чувствую, что какая-то частица того греха прячется в моем сердце. И что с того, что отныне и навсегда мир – это пристанище одних лишь мужчин?.. Что женщины – это жалкие единицы выживших, запертые в закрытых колониях, словно редкий вид, вымирающее племя. Пройдет много сотен лет, но мы все так же будем задаваться вопросом: чья вина в том, что произошло?..
***
Урок закончился и я, благополучно расправившийся со своей последней на сегодня лекцией, спешил домой. Спустившись по широкой лестнице академии и привычно обменявшись несколькими словами с преподавателями, по случаю окончания рабочего дня осадившими двери учительской, я быстрым шагом пересек внутренний двор. Солнце жарко припекало в макушку, напоминая о приближающейся середине лета. Повсюду вокруг меня, заключенные в каменный куб дворика – как в огромный ящик цветочницы, благоухали розы. Их алые, белые, розовые и желтые головки качались в такт ленивому летнему ветерку. Это мерное покачивание могло заворожить любого, кто осмелится слишком надолго задержать внимание на этой картине. Я сам, признаться честно, любил в обеденные часы проводить время в этом дворике. Благоуханное розовое море заставляло отрешиться от любых забот и застыть в глубине собственных размышлений, позабыв о времени и об учениках, что резво снуют под колоннадой академии, торопясь на лекцию или в летнее кафе, что по соседству, на площади. Студентам нравилось проводить время в этом уютном, со старомодными полосатыми зонтиками, уголке, я же предпочитал не возникать на их территории (в самом деле, нужно же отдыхать о Профессора хотя бы на переменах), и устраивался в одиночестве, на маленькой, покосившейся скамеечке у ограды, с сендвичем и кофе в руке. Сегодня, однако, на моем любимом месте сидел новый посетитель. В его глазах я прочел уже знакомую мне задумчивость: он смотрел на розы. - Роджер, уроки закончились, - я не собирался задерживаться, неотложное дело звало меня поскорее вернуться домой, но… почему-то остановился рядом со скамеечкой и заговорил с моим учеником. - Профессор… - Роджер взглянул на меня бегло, почти растерянно, потом вновь вернулся взглядом к цветущим волнам. Этот парень всегда отличался от остальных: нескладный, невысокий, так непохожий на ровных, будто вылепленных по одному совершенному образцу, выходцев Инкубатора. Среди них он смотрелся… бракованным. Что, впрочем, не мешало Роджеру быть удивительно умным и сообразительным учеником, одним из лидеров класса. Не такое уж маленькое достижение для человека его происхождения - Ты не спешишь на вечерние кружки?.. Не похоже на тебя, - заметил я, дружелюбно улыбаясь. И юноша смущенно улыбнулся мне в ответ: - У меня есть еще пол часа, и я подумал, что вполне могу себе позволить полюбоваться цветами. - Что ж, это хорошо, Роджер. Но смотри не заглядись – знаешь, это очень коварные цветы. Иногда они заставляют забыть о времени. - Да, я заметил, - вновь отрешенная улыбка, - Странные цветы, Профессор. - Почему же?.. – что-то в его словах, его позе, пробудило во мне любопытство, и я даже присел на край скамейки, надеясь на обстоятельное разъяснение. Я – учитель, я должен знать, что творится в головах моих учеников. - Все это неестественно… здесь, Профессор. Странно. Я никак не ожидал, что увижу тут цветы… и это кафе с пластиковыми стульями, с цветными зонтиками… это все… - Не рационально?.. – я тоже смотрел на коварные цветы, глухой к собственному предупреждению, - А ты думал, что все здесь будет обито безликим белым пластиком, закатано в асфальт? Что люди не будут улыбаться, не будут радоваться обычным, обыденным вещам?.. Ты наивен, Роджер. Как бы люди не рационализировали свою жизнь, им всегда будет хотеться разнообразить ее яркими красками. Главное, чтобы желание это не мешало размеренному течению их мыслей. Юноша едва заметно кивнул и, вдруг бросив на меня какой-то наивный, почти доверчивый взгляд, произнес: - Слишком похоже на мой прошлый дом, но… как-то неправильно. - Роджер, ты никогда не думал, что твой прошлый дом был неправильным?.. – резкость, проскользнувшая в моем голосе заставила его мгновенно ссутулиться, доверчивый взгляд, обращенный ко мне, мгновенно потух. Но я не обратил на это внимания, я продолжал отчитывать мальчишку, с каждым словом все более выходя из себя: - Не забывай, Роджер, о том, на какие уступки пришлось пойти академии, чтобы зачислить тебя в ряды обыкновенных учеников. Лишь твой выдающийся ум, твое желание учиться, править себя, смогли смягчить совет директоров. - Да, я благодарен им… - смущенно пробормотал юноша и опустил глаза. Роджер – преступное дитя, отпрыск давнего мятежа, рожденный в застенках резервации. И еще он – первый на моей памяти человек, рожденный от живой женщины. Несчастный, каково ему было жить в загоне того лагеря?.. Хотя… судя по его собственным словам, у них там тоже есть цветы и эти, будь они не ладны, полосатые зонтики… что там за мир, за оградой? Что за противоестественное, извращенное общество?.. Мне было противно думать о незаконном союзе, что породил этот порочный плод. Странно, что мальчик смог сохранить ясный разум, проведя детство среди этих животных. Я вдруг понял, что, не смотря на все, жалею этого заблудшего ребенка, и произнес, уже мягче: - Ты должен оправдать наши ожидания, Роджер. Всегда помнить о том, кто ты есть – неправильный, изломанный осколок примитивного мира. Ты осознаешь это, мой мальчик?.. - Мне повезло, что мне позволили учиться. Жить со всеми… и даже поступить в академию, - Роджер повторял заученные слова, однако, если он и обманывал, то с безупречной искренностью. Если бы психологи и педагоги хоть на миг усомнились в его надежности, парень непременно отправился бы назад, в свой зоопарк, проматывать дни молодости в праздности и бесполезном быту. - Молодец, - я дружески похлопал юношу по плечу, и его губы вновь несмело сложились в улыбку, - У тебя обязательно все получится, Родж. Ты сможешь! Будь крепок духом и не отступай с выбранного пути. - Спасибо, Профессор. - И… не увлекайся розами, мальчик, - наставительно повторил я, - Растение можно описать, изучить и каталогизировать. Цвет и яркость соцветия можно сопоставить с точной палитрой пигментов… но красота бутона – хаотична. Я понизил голос, и добавил почти шепотом: - Опасно слишком глубоко погружаться в это. Там, в глубине хаоса творятся странные, противоестественные вещи. Красота губительная, и необъяснимая – а потому опасная… - Как женщина, - вдруг улыбнулся Роджер, и тут же пояснил, - Из вашей лекции, Профессор. Я не ответил. Я снова смотрел на цветы, в самую их проклятую глубину… Что я там видел? Необъяснимый хаос? Темноту?.. Что-то, противное самой сути порядка?.. И почему я все еще сижу на этой проклятой скамеечке?.. Неужели вновь заблудился в этом ало-бело-розовом цветочном море?.. Мне нужно было спешить домой, я и так слишком задержался – пятнадцатиминутная опоздание, и кто-то может спохватиться, почему их сосед до сих пор не гремит башмаками по лестнице, поднимаясь в свою комнатку на чердаке?.. - Всего доброго, Роджер, - отрывисто пробормотал я и, поднявшись со своего места, зашагал прочь. «Как женщина». Его слова душным колоколом бились в моей голове, почему-то заставляя нервничать. Надо было домой, срочно. Я опаздывал. А вдруг кому-то в этот самый момент придет голову приложить ухо к моей двери?.. Но ведь запоры и замки безупречно надежны – я сам устанавливал их, следил, чтобы их невозможно было взломать без помощи ключа – ни снаружи, ни изнутри. «Как женщина». Я подхватил портфель под мышку и побежал.
***
Ступени скрипели под моими башмаками. Тяжело дыша, хрипя от долгого бега, я поднимался наверх. О боже, о чем я только думал?.. А вдруг кто-то видел мой этот спринт по улице?.. Я поднимаюсь по ступеням, нервно перебирая кислые от пота ключи в кармане. Выщупываю нужный, беру его на изготовку, чтобы протянуть к скважине, вставить, повернуть два раза… День закончен, Профессор. Твои безупречные, накрахмаленные ученики разошлись, а ты возвращаешься домой, в мир твоей собственной, темной, губительной тайны. Ступени скрипят, отмеряя шаги до двери. Я точно знаю их количество, точно знаю, сколько шагов по лестничной площадке нужно сделать, чтобы оказаться прямиком перед моей дверью. Я мог бы пройти этот путь с завязанными глазами. Если бы в этом чертовом доме хоть раз выбили лампочку или отключили за неуплату свет, я дошел бы до своей двери в кромешной темноте, сунул бы ключ в замочную скважину и, как всегда, осторожно придерживая дверь (так, с опаской пропустить беглеца между своих лодыжек, проходят дом хозяева гулящего кота), проник бы внутрь. Как вор, тайком, затаив дыхание. Ключ входит в смазанный замок – до пошлости сладострастно - и я захожу внутрь. Ставлю портфель под вешалку, прямиком в предназначенную ему ячейку. О, как трудно сдержать непрошенную дрожь! Я оборачиваюсь к зеркалу и ловлю в нем дикий, по-животному возбужденный взгляд: это не я, это лишь мое отражение. А за ним, за моим левым плечом, в темном углу зеркальной квартиры – еще одни глаза. Почти безумные, почти одичавшие…о, какие же прекрасные глаза! Моя странная, моя преступная тайна!.. Я улыбаюсь и, распустив тугой узел галстука, произношу: - Дорогая, я дома.
Слёзы толпы поседевших детей Я тяну их за седой волос Бросаю в воздух эту мокрую цепь И желаю себе, чтобы у меня была мама Нет солнца, которое мне бы светило Нет груди, которая поила молоком В моём горле вставлена трубка На моём животе нет пупка
Мама
Я не брал в рот грудь матери И не мог нигде укрыться Никто не дал мне имени, Рождённому второпях и без семени Матери, которая меня никогда не рожала, Я поклялся сегодня ночью, Что подарю ей одну болезнь, А потом утоплю её в реке
Мама
В её лёгких живёт угорь, А на моём лбу есть родимое пятно. Я удалю его поцелуем ножа, Даже если мне от этого придётся умереть.
Мама
В её лёгких живёт угорь, А на моём лбу есть родимое пятно. Я удалю его поцелуем ножа, Даже если от этого я истеку кровью.
Мама О, дай мне силы
______________________________________________________ Тема: И в сердце розы таится червь.Условие: Отсутствие женских персонажей.
Великолепная картина стерилизованного общества! Точно обрисована сила,которая может его разрушить,хотя и не обязательно.Иван Ефремов в "Туманности Андромеды" и "Часе Быка" поставил отношения между мужчиной и женщиной на благо нового общества. Хороший финал,жаль,что в героях преобладали лишь отношения на уровне физиологии."Неправильный " юноша хорош,но линия оборвана слишком резко.Хотя,возможно,я ошибаюсь. Спасибо за удовольствие от Вашего рассказа.Ирэн.
Как всегда рассказ отличный. Ни к оформлению, ни к тексту, ни к сюжету или теме придраться нельзя. Можно только прочитать и задуматься о поставленной проблеме. Мне было бы интересно взглянуть на это общество когда оно перейдет на следующий этап своего развития. То что мы видим сейчас - это лишь переходная стадия, причем довольно хрупкая и, как мы видим, подверженная всевозможной порче. Это общество не совершенно, потому что в своем стремлении и начинании они не довели все до конца. Остались резервации, осталось влечение. Я не считаю, что выбранный ими путь развития тупиковой, неправильный или нечеловечный. Не существует эталона человека или общества. Они оба непрерывно развиваются, а развитие это неизбежное изменение. Главное довести этот процесс до конца, а не останавливаться на пол пути. Не мертво то, что в вечности пребудет, Со смертью времени и смерть умрет.
Очень интересная интерпретация жизни человеческого общества, другого, иначе развивающегося. Но всё же несовершенного. Мне кажется, будь оно чуть более совершенным и...категоричным, то было бы уже не так интересно наблюдать за их жизнью; наличие "неправильных" людей превратилось бы в кощунство. Эпизод разговора Профессора и Роджера очень понравился - мальчика было искренне жаль. Каково это...постоянно лгать, казаться таким же, как все, хотя внутри у тебя всё совершенно не так? Прогибаться под общество и его устои...печальная судьба. Рассказ понравился, все ладно, стройно и красиво. Спасибо за труды!)))
Ну вот наконец-то и у меня появилось время поучаствовать в дискуссиях. Отвечая на давнишний вопрос:
Quote
"Свобода -это осознанная необходимость".А осознать ,увы, дано не каждому,поэтому легче ориентироваться на то,что тебе говорят другие,что ты должен=обязан делать.
И слава богу, что дано не каждому. Потому что финальный итог осознания у всех людей разный. Отсюда различие мнение и рассуждений => отсюда ощущение, что каждый сам себе умный буратино => отсюда разлад между людьми Умный человек должен быть один - лидер. А все остальные должны проявить свои ум, когда этого лидера выдвигали. Взаимное уважение и доверие между лидером и его подчиненными рождают долг. То бишь мнению лидера нужно довериться, даже если на данном отрезке времени смысл его от вас ускользает. Должен подчиниться лидеру - если доверяешь ему, или обязан подчиниться - если преклоняешься перед его властью. Но это идеальный вариант - когда лидер не дурак, и подчиненные не тупое стадо. Но в нашем обществе такой вариант складывается очень редко. Чаще всего идеал коверкается, и рождаются инциденты вроде того, что описан в моем рассказе. И вроде бы все в этом обществе хорошо, и вроде бы все счастливы - но розу эту изнутри точит червь, и очень скоро эту гниль будет невозможно локализовать. Чем руководствуется герой, когда преступает законы общества?.. Инстинкт. Животное желание. Низменная похоть. Все самое грязное и иррациональное, что он сам же презирает в моменты трезвости ума.
Спасибо большое за комментарии! Знаю, что рассказ несколько нестройный - мысль обдумывалась долго, а вот исполнение было чересчур торопливым.
Да почему "должен"? Кто имеет право распоряжаться моей свободной волей?Почему обязательно должен быть кто-то ,кто управляет мной?Я что-то не очень понимаю:а Вами,милая ведьма,кто управляет?Или Вы имеете в виду государственную структуру? Но слова Фридриха Энгельса относятся именно к личной свободе и право на выбор своего пути.Ирэн
Не знаю, как кому, но лично мне из литературных произведений, написанных от первого лица, нравятся лишь редкие единицы. Но этот рассказ мне понравился. Отличный сюжет и прекрасный способ раскрытия темы, продуманные характеры героев и красивый финал. Но, при всем при этом, мне не хватило... Женских персонажей. Рассказ несомненно отличный, но я солидарен с главным героем: куда же мы без прекрасного пола?
Размышляйте осторожно, но действуйте решительно, уступайте легко или возражайте твердо.
Сообщение отредактировал Крисс - Воскресенье, 11.04.2010, 22:13
Пожалуй, Мастера сговорились, чтобы нарушить мерное течение моего скучного бытия и ввергнуть меня в сладостный водоворот мыслей "дневникового" повествования. Говорила в комментариях к рассказу Карвена, скажу и Джейден: я очень сильно люблю повествование от первого лица, моё сердце трепещет от каждого ухваченного неверным взором слова. И в эти моменты почти безумного наслаждения литературным произведением, я ощущаю, словно герой рассказа сидит напротив меня и вещает о самом глубоком, самом тайном, так хорошо сокрытом в его душе, что до беседы со мной он, возможно, сам не понимал природы и мотивов своих действий и мыслей. Джейден всегда мастерски раскрывала проблемы общества, намеренно утрируя их в своих рассказах, перенося события в другие миры, на другие планеты, в иное время. И, несмотря на некую удалённость сюжета от нашей реальности, воспринимался он неизменно положительно, как родной. Видно, подобные мысли упорно бродят в наших "животных", если выражаться словами героя, кругах. Стерилизованное общество, словно общество с вырванными чувствами, но не избавленное от сердца. Из машины удалили функцию, но не возможность эту функцию выполнять. И природа, всемогущая, внешне покорённая человеком-тираном природа восстаёт против навязанной ей модели. Неужели человечество никогда не сможет измениться? Ответ на вопрос оставлен открытым. Великолепный стиль, отлично освещённая проблематика, тончайшая психология героев, каждая деталька идеально подобрана и включена в общую композицию. Джейден, нет слов. Так близко ко мне, в моём любимом стиле и просто-таки эпохальная, пробирающая до костей концовка.
Ирэн, я всегда выступаю за наличие одного непререкаемого лидера. Будь то лидер государства, лидер в семье, лидер предприятия. Тут со стороны, наверное, видится противоречие: с одной стороны я очень придирчиво и критично отношусь к людям в целом. Но если человек заслужил мое уважение, то я готова в полной мере ему подчиниться. Это мое идеальное видение государства и любой социальной структуры в целом: я настолько уважаю моего лидера и доверяю ему, что готова подчиниться ему по единственному обстоятельству - я должна. Кстати, это предполагает обратную взаимосвязь: лидер тоже должен доверять и уважать меня. Ну, к сожалению, ни на работе, ни в государстве у меня такого лидера нет - хотя очень хотелось бы видеть сильного, деятельного и умного человека на посту директора и президента =) Есть лидер в моих личных отношениях.
Мне кажется я как-то удаляюсь от темы. Редко такое бывает, но мне сложно сформулировать в письменном виде то, что я имею в виду. Возможно, если начать играть понятиями, то мы придем к какому-то консенсусу и меня даже удастся переубедить =)
Крисс, спасибо за мужское мнение)) Мне, кстати, жаль, что главная феминистическая часть форума не отписалась =)
Гайде, ну я теперь буду нос задирать =) Всегда пожалуйста, я буду еще стараться! Хотя мне очень жаль, что отшлифовать до блеска этот рассказ мне не позволила лень.
Отличный сюжет и прекрасный способ раскрытия темы, продуманные характеры героев и красивый финал. Но, при всем при этом, мне не хватило... Женских персонажей. 
